Патриотизм на «железном» Феликсе

Российский «Коммерсантъ» пишет, что Беларуси создается новое массовое движение «Юный дзержинец», призванное объединить в своих рядах детей подросткового возраста. Декларируемая цель организации — воспитание молодежи в духе патриотизма. Только вот персонаж для подражания выбран какой-то сомнительный. А выводы о том, что же в данном случае понимается под патриотизмом, тоже напрашиваются странные.

Как заявил «Коммерсанту» инициатор нового подросткового движения, ведущий специалист белорусского общества «Динамо» Евгений Павловский, основная цель — воспитание молодежи в духе патриотизма. «У нас есть юный друг милиционера, ГАИ, МЧС и так далее. Сейчас все это объединяем в единое движение»,— сообщил он. В новое движение могут вступить дети от 6 до 16 лет.

Уже открыт под Минском военно-патриотический лагерь для подростков. Их ожидают марш-броски, стрельба из боевого оружия и тренировки под руководством спецназовцев.

В общем, растим смену. Нет, правоохранительные органы нужны в любой стране, кто ж с этим спорит… Только вот на каких примерах растить будущих силовиков?

Феликс Дзержинский действительно имеет к нашей стране самое непосредственное отношение. Он родился на хуторе Дзержиново, в 15 километрах от Ивенца, Ошмянского уезда Виленской губернии. Говорят, в молодости склонялся к католическому фанатизму и одно время даже хотел вступить в орден иезуитов.

Но вместо этого вступил в Литовскую социал-демократическую организацию. С 1906 года – представитель Социал-демократической партии Королевства Польши и Литвы в ЦК РСДРП. В 1906-12 годах – член ЦК РСДРП(б). Неоднократно арестовывался, дважды бежал, несколько раз освобождался по амнистии… В общей сложности Дзержинский провел на каторге и в ссылке 11 лет. Так что законопослушным гражданином «железный» Феликс уж точно не был.

Во время русско-японской войны 1904—1905 годов организовывал в Польше бунты рабочих и диверсии, во время революционных событий 1905 года возглавил первомайскую демонстрацию, действовал в военно-революционной организации. Короче, в наше время такие действия наверняка бы были квалифицированы по статье «терроризм», и «намотали» бы «примеру» и «патриоту» годочков мало не покажется…

Активный участник Октябрьского переворота: в эти дни контролировал почту и телеграф, обеспечивал Смольный связью. По его предложению при Военно-революционном комитете была организована комиссия для борьбы с контрреволюцией из 5 человек. В декабре из этой пятерки и возникла Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете Народных Комиссаров, которой Дзержинский руководил до конца жизни.

Был инициатором массового террора, провокаций, института заложников. Главной задачей считал борьбу с контрреволюцией. Возражал против ограничения полномочий ЧК, а на критику злоупотреблений ЧК заявлял, что «там, где пролетариат применил массовый террор, там мы не встречаем предательства». «Право расстрела для ЧК чрезвычайно важно», даже если «меч её при этом попадает случайно на головы невиновных» - считал глава ВЧК.

Философ Николай Бердяев, которого допрашивал Дзержинский, впоследствии описывал Феликса Эдмундовича так: «произвел на меня впечатление человека вполне убежденного и искреннего. Думаю, что он не был плохим человеком и даже по природе не был человеком жестоким. Это был фанатик. По его глазам, он производил впечатление человека одержимого. В нем было что-то жуткое... В прошлом он хотел стать католическим монахом, и свою фанатическую веру он перенес на коммунизм».

«Работники ЧК - это солдаты революции, и они не смогут пойти на работу розыска - шпионства: социалисты не подходят для такой работы. Боевому органу, подобному ЧК, нельзя передавать работу полиции. Право расстрела для ЧК чрезвычайно важно», - писал Дзержинский ("Вопросы истории", 1990, № 7, с. 159).

Кстати, в 40-е гг., через полтора десятилетия после смерти Феликса Дзержинского, его родственники стали жертвами им же созданного репрессивного аппарата.

Вот такой персонаж. В Москве памятник Дзержинскому был свергнут с пьедестала после провала ГКЧП в августе 1991 года. В Минске стоит до сих пор.

Мне кажется, не тянет как-то Дзержинский на патриота и героя. Ну не создается же кружок друзей милиции имени Пиночета или юного ГАИшника имени Пол Пота… А этот чем лучше?

Неужели в белорусской истории нет более подходящих персонажей? Даже при поверхностном поиске напрашивается пару десятков фамилий. Ну, скажем, тот же Лев Сапега, который сделал для нашей страны, мягко говоря, побольше «железного» Феликса?

Выбор столь одиозного персонажа может свидетельствовать лишь о том, что заветы кровавого председателя ВЧК и его дело и сегодня «живее всех живых». Неужели патриотизм у нас до сих пор воспринимается как истребление инакомыслящих? В таком случае ситуация выглядит и вовсе печальной.