«Когда Путин говорит, что у России нет планов оккупировать Харьков сейчас, это значит, что такие планы точно есть»

— Казалось бы. На третьем году войны и под аккомпанемент ракетно-дроновых атак уже все (как минимум журналисты и говорящие головы) должны были научиться переводить с политико-дипломатического языка на человеческий, — пишет украинский военный аналитик Алексей Копытько.

Когда Путин говорит, что у России нет планов оккупировать Харьков сейчас, это значит, что такие планы точно есть. Просто пока нет условий.

И в этом заслуга наших военных и гражданских, которые себя максимально адекватно ведут, несмотря на усиливающееся давление и ежедневные жертвы…

Когда Блинкен говорит, что Украина сама определяет цели в ходе ведения войны, это означает, что должно выглядеть так, будто Украина сама решила не наносить удары по территории России. Действительно, с чего бы?

Когда добрые люди утверждают, что США нам ничего не запрещали, так это правда! Не запрещали, просто говорят, что вы сами приняли такое решение. Всё взвесили, подумали и приняли. Молодцы какие! Со временем контекст может поменяться и появится возможность «передумать».

За минувшие семь дней мне неоднократно приходилось искать синонимы словам «шизофрения» и «лицемерие», когда заходила речь о преждевременно начавшихся фрикциях РФ на севере Харьковской области (преждевременность подтвердил главком Александр Сырский, пару дней назад у меня была лишь гипотеза).

Ведь войска РФ могут наносить удары на всю глубину наших построений и в тыл, куда дотягиваются. А украинская армия серьёзно ограничена в средствах и поставлена в невыгодные условия. Ибо в 5 км от Волчанска российские солдаты находятся «в домике» на территории РФ.

«Но Вы же понимаете…» — Конечно, я всё понимаю. Но задаю встречный вопрос.

В полосе от Брянска до Белгорода находится порядка 53-55 тыс. российских солдат, бОльшая часть — в Белгородской области. Они способны решать ограниченные задачи. 

А теперь представьте, что через время в районе Белгорода гипотетически накопится 150 тыс. человек. Которых будет позволено по-настоящему встречать только на территории Украины. Каковы последствия?

Опять будете воодушевлять речами о поддержке столько, сколько потребуется? Будет возможность превентивно использовать все имеющиеся средства? Или будем измерять, достаточно ли у нас для этого демократии?

Хорошо — пусть не все, без самых дальнобойных. Но мешать сосредотачиваться в 50-70 км от границы — это уже большой плюс.

Западных военных агитировать необходимости нет — они не хуже нас всё понимают. А вот западных политиков — ещё как.