Львовский: «В Беларуси сохраняется поле очень большой нестабильности»

В третьем квартале текущего года рост цен в Беларуси замедлился, констатировали эксперты BEROC в новом обзоре инфляции. Одной из причин стал хороший урожай сельхозкультур. Снижение может сказаться и на годовой инфляции, однако жесткое государственное регулирование цен даст лишь временный эффект.

О том, какие еще факторы давят на цены, чего ожидать белорусам от «замедления ухудшения» и почему прогнозы на 2023-й все равно хуже ожиданий властей, «Филин» расспросил старшего научного сотрудника BEROC доктора экономических наук Льва Львовского.

— Пока мы еще живем хорошим урожаем, и рано говорить, что скоро что-то закончится, — отмечает экономист. — Однако по большинству остальных факторов, и это отмечено в анализе, инфляционное давление сохраняется.

— Инфляция за третий квартал составила 9,2% — это в 1,7 раза меньше, чем в предыдущем квартале. Аналитики прогнозируют, что к концу года инфляция может замедлиться до 14-16%, а в 2023 году быть еще меньшей — до 7-11%. Но складывается впечатление, что произойдет это не потому, что в Беларуси ситуация улучшится, а потому, что она ухудшится в целом для мировой экономики…

— Отчасти да.

Инфляция ведь далеко не единственный фактор здоровья экономики, нужно рассматривать всю картину в целом. Иногда высокая инфляция — признак восстановления экономики, а иногда — просто негативное явление.

Базовый прогноз, поясняет Лев Львовский, предполагает, что в следующем году внешнее инфляционное давление не усилится (в мировой экономике ожидается если не рецессия, то как минимум падение спроса и уменьшение роста). Но даже в этом случае инфляция в Беларуси составит около 7%. И это при условии, что не «сыграет» ни один из факторов риска — а их, по мнению экспертов BEROC, немало, и каждый может скорректировать ожидания.

Например, базовый сценарий предусматривает отсутствие «новых грандиозных идей» у правительства, поскольку неосторожности в ручном регулировании могут ввести белорусскую экономику в состояние острого кризиса и дисбаланса. Чем жестче власти будут пытаться снижать и удерживать цены на товары и услуги, тем более вероятен дефицит, а после смягчения регулирования — рост цен.

— Еще один серьезный и вполне реальный фактор риска, который может повлиять на прогноз — то, насколько мягкую монетарную политику правительство будет проводить в следующем году, — говорит Лев Львовский.

Сейчас наша экономика находится в рецессии, но недавно правительство сообщило, что планирует в следующем году рост ВВП на 3,8%. Это сильный рост, несмотря на то, что он не перекрывает падения в этом году. И если этого роста будут добиваться без каких-либо предпосылок, как бывает в Беларуси — путем эмиссии денег и директивного кредитования, то, конечно, это будет разгонять инфляцию.

Также непременно отразятся на экономических процессах события на фронтах.

— Есть подозрение, что значительная часть россиян живет в плену пропаганды и не осознает проигрыш России в войне. Когда они поймут, что бывшая вторая армия мира проигрывает, это может оказаться сильным шоком для россиян и российской экономики. Депрессия спроса в РФ будет оказывать деинфляционное влияние, — полагает Лев Львовский.

С другой стороны, добавляет эксперт, если будут появляться свидетельства вопиющих военных преступлений в Украине, у Запада может возникнуть желание устрожить санкции, следствием чего будет пиковый рост цен на нефть — «это, может быть, неплохо для ВВП, но усилится проинфляционное давление».

Наконец, есть также фактор российского рубля, по отношению к которому белорусский недооценен.

— Сейчас мы находимся в уникальной ситуации, которая очень хороша для борьбы с инфляцией. С одной стороны, наш рубль ослаб к российскому, поэтому мы сможем более выгодно экспортировать свои товары в РФ. А с другой стороны, рубль в последнее время укрепился по отношению к евро и доллару. Такой обменный курс оказывает деинфляционное давление, а ослабление к российскому рублю — помогает быть более конкурентоспособными на российском рынке, — говорит экономист.

Но нужно понимать, что российский рубль нельзя назвать свободно конвертируемой валютой, он держится на административных указах, и как Центробанк России будет менять свое поведение, мы, конечно, предугадать не можем.

— Если взять наиболее позитивный сценарий — инфляцию на уровне 7% в 2023 году, это означает, что белорусы смогут немного выдохнуть, или все равно, как говорят торговцы на рынках, «цены падают временно, а жизнь дорожает постоянно»?

— Немного выдохнуть можно будет, — соглашается Лев Львовский, — но стоит помнить, что волновать белорусов должна не инфляция, а реальные доходы (то есть, номинальный рост доходов минус инфляция). Потому что низкая инфляция вовсе не означает, что белорусов ждет повышение зарплаты. Хотя в случае с пенсионерами, с теми категориями людей, выплаты которым идут из бюджета, инфляция действительно более важный фактор, поскольку они не могут обсудить с начальством повышение зарплаты.

Эксперт подчеркивает: белорусская экономика все еще далека от какой-либо стабильности и находится в зоне сильной волатильности, изменчивости, поэтому даже краткосрочные прогнозы даются с большим количеством оговорок.

— У нас совсем рядом большая война между двумя нашими основными торговыми партнерами, на которую так или иначе обращает внимание весь мир, у нас несколько пакетов санкций, и могут быть введены новые (в теории могут отменяться старые, но пока этого не видно), к тому же очень сильная нестабильность внутренней экономической политики.

То есть, до ситуации, в которой бизнес может развиваться, рассчитывать шаги на будущее нам очень далеко. Никто сейчас не предскажет, каким через два месяца будет НДС, налог для ИП, будут ли контролировать цены, на какие товары и как — в Беларуси сохраняется поле очень большой нестабильности.