Ферзь холодной войны

18 января в возрасте 64 лет из-за отказа почек в Исландии скончался Роберт Фишер -- 11-й чемпион мира, может быть, самый яркий гроссмейстер в истории шахмат и уж точно -- самая противоречивая в их истории личность. Человек, который в 70-е был национальным героем Америки, но в итоге стал для своей родины, которой обеспечил одну из наиболее громких побед в холодной войне с Советским Союзом, изгоем и преступником.

О том, что Роберт Джеймс Фишер (или просто Бобби Фишер, как его чаще называли в шахматном мире) госпитализирован с серьезными проблемами со здоровьем -- и физическим, и психическим, стало известно в ноябре прошлого года. Вчера опекавший его в Исландии, где Фишер жил с 2005 года, друг Эйнар Эйнарссон рассказал, что гроссмейстер наотрез отказался от предложенной ему врачебной помощи, потому что, как он объяснял, "не верил в западную медицину". Этот был последний из неординарных, безумных поступков, истинная природа которых навсегда останется тайной, совершенных Бобби Фишером в его странной -- поразительно блестящей и поразительно трагической одновременно -- жизни.

Блестящей была ее первая часть. Та, в которой Бобби Фишер был шахматистом и никем больше. Вчера, откликаясь на его смерть, 13-й чемпион мира Гарри Каспаров -- вероятно, самый близкий к нему по духу и неординарности таланта из всех чемпионов -- повторил уже высказанную им однажды в книге "Мои великие предшественники" мысль о том, что Фишер был "одной из величайших, а, возможно, и величайшей личностью в истории шахмат, неудержимой силой". А знаменитый американский гроссмейстер Ясир Сейраван на вопрос корреспондента "Ъ", как к Бобби Фишеру относились в США в 70-е годы, сказал: "Он был, безусловно, национальным героем, героем холодной войны, победившим СССР. У его ног лежал целый мир. При этом, увы, даже мы, американцы, слишком мало знаем о нем".

Биография Бобби Фишера, несмотря на то что об 11-м чемпионе мира написаны десятки книг, и в самом деле навсегда останется полной пробелов. Например, вряд ли когда-то уже доведется наверняка узнать, правда ли, что IQ уроженца Чикаго, который ребенком играл на равных с ведущими шахматистами США, в 15 лет -- в кандидатском турнире на равных с ведущими гроссмейстерами мира и сам стал гроссмейстером, в 16 -- выигрывал и занимал призовые места на крупных турнирах, был выше, чем у Альберта Эйнштейна. Вряд ли когда-то уже доведется узнать, в чем же была главная причина, заставившая Фишера в 1963 году, когда о нем уже говорили не просто как о юном феномене, а о реальном претенденте на чемпионский титул, единственной надежде Запада на крушение послевоенной советской шахматной гегемонии, фактически выйти из игры на полдесятилетия, сократив на этот срок свои появления на турнирах до минимума. То ли, действительно, подозрения насчет того, что гроссмейстеры из СССР участвуют в договорных матчах, выбивая из борьбы конкурентов, о которых Бобби Фишер говорил после проигранного им кандидатского турнира в 1962-м. То ли "проблемы личного характера", упомянутые, но не расшифрованные в редком и по тем временам интервью ставшего активным членом одной из христианских сект шахматиста.

Никто никогда не узнает, как после нескольких лет простоя он, вернувшись в шахматы, смог заиграть на уровне еще выше прежнего. "Космическом" уровне: глубочайшее знание всех шахматных аспектов сочеталось у него с характерным скорее не для шахмат, а для американского футбола бойцовским духом. Выступавшие с Фишером в турнирах гроссмейстеры могут рассказать, как во время партий он, бывало, рычал в лицо предлагавшему ничью оппоненту: "Ноу!" А через пять ходов выигрывал партию у испуганного этой одержимостью человека на противоположной стороне стола.

В шоке после кандидатского матча с ним в 1971 году вернулся домой известный советский гроссмейстер Марк Тайманов, разгромленный Фишером 0:6. Утешением для Тайманова мог стать разве что тот факт, что через два месяца на следующей стадии датчанин Бент Ларсен был обыгран с таким же счетом, а затем в финале цикла четыре партии подряд ему проиграл стремившийся вернуть недавно потерянный чемпионский титул Тигран Петросян -- Железный Тигран, для которого проиграть и две-то подряд партии было чем-то из разряда фантастики.

Накануне чемпионского поединка в Рейкьявике советские газеты еще оптимистично оценивали шансы чемпиона Бориса Спасского, утверждая, например, что в своих победных партиях Фишер продемонстрировал и кучу слабостей. Но советские гроссмейстеры в не попадавших на газетные страницы беседах сходились во мнении, что с американцем замечательному шахматисту Спасскому, хотя в очных встречах до сих пор он имел над Фишером преимущество, будет очень тяжело.

Бобби Фишер начал матч в Рейкьявике с 0:2. Стартовую партию проиграл, выбрав рискованный вариант. Во второй ему было засчитано техническое поражение -- американец на нее не вышел, затеяв спор о переносе игры из основного зала в одну из комнат за сценой, подальше от зрителей и телеоператоров. И заставив сразу же прессу той страны, которая желала ему поражения, напомнить о том, как Фишер вообще грозил отказаться играть этот поединок, пока не удовлетворят все его дополнительные условия,-- в том числе и об увеличении вдвое и так колоссального по тем временам призового фонда в 125 тыс. долларов.

Вряд ли когда-нибудь уже доведется доподлинно узнать, правда ли Бобби Фишер на 0:2 закончил бы чемпионский матч, не прояви Спасский благородство, не согласись играть именно там, где хотел Фишер, и, не исключено, подарив тем самым противнику ставшее решающим психологическое преимущество. Бобби Фишер из 19 остальных партий выиграл семь, а проиграл только одну.

Он вернулся из Рейкьявика богатым и востребованным человеком. Его лицо появилось на обложках журналов Life и Sports Illustrated -- журналов, до Фишера игнорировавших шахматы. Поступали приглашения в Белый дом, которые он почему-то не принимал. А количество американских детей, желающих заниматься шахматами, росло колоссальными темпами. "Фишер-бум" -- так называли это явление в США. У его ног лежал весь мир, которым он пожертвовал с такой же легкостью, с какой завоевал культовое в спорте звание.

Сразу же после матча с Борисом Спасским он бросил шахматы. СССР усиленно готовился к возвращению титула, обнаружив и подготовив нового молодого гения -- Анатолия Карпова, а о Бобби Фишере ничего не было слышно. Когда Карпов стал официальным претендентом, американец не отказался играть с ним, но выдвинул при этом свой ультиматум из 64 пунктов. FIDE не удовлетворила один, ключевой. В нем говорилось о том, что играться он должен до десяти побед, а при счете 9:9 чемпион сохраняет звание. Федерация, и так пошедшая на существенные уступки Фишеру, настаивала на равных условиях для обоих участников и игре просто до девяти побед. Анатолию Карпову титул достался без боя: Фишер отказался садиться с ним за доску. И, как выяснилось, отказался вообще от продолжения карьеры. Он так и не выступил больше ни в одном турнире, если не считать организованного в 1992 году, в честь 20-летия исландского поединка, бизнесменом Ездимиром Василевичем его матча-реванша со Спасским на острове Святого Стефана у побережья Югославии с призовым фондом $5 млн.

По поводу того, почему Бобби Фишер оставил шахматы, высказывалась масса версий. В их числе и обидная для него -- об ощущении, что в лице Карпова он увидел слишком сильного для себя противника. "Я думаю, что Фишер ушел не столько из-за страха потерять титул, сколько из страха, что не сможет уже играть так, как хочет он,-- сказал "Ъ" гроссмейстер Юрий Разуваев.-- Понимаете, абсолютно на всем, к чему прикасалась его рука, лежала печать гениальности. Он гениально играл. Написанная им книга "Мои 60 памятных партий" была бестселлером. Гениальными изобретениями были придуманные им после ухода из спорта шахматные часы или "шахматы Фишера" -- приобретающая авторитет и популярность разновидность игры. Мне кажется, он чересчур многого требовал от самого себя. Это были требования не к шахматному чемпиону, а к шахматному богу..."

Дальше была вторая -- трагическая -- часть его жизни. С выдвинутыми в 1992 году в отношении Бобби Фишера американским судом обвинениями в нарушении наложенного на Югославию эмбарго -- нарушил он его, как раз сыграв в том самом матче-реванше со Спасским, за выигрыш которого заработал гонорар в 3,3 млн. долларов. С годами скитаний по свету, борьбы с медленно прогрессирующим психическим заболеванием, затворничества. С возникшей в сердце ненавистью к родине, отвергшей героя, не пустившей его на похороны матери и старшей сестры и собиравшейся посадить бывшего кумира за решетку. Она в конце концов выплеснулась наружу в ряде высказываний на венгерском и филиппинском радио. На Филиппинах Бобби Фишер выступил после терактов 11 сентября 2001 года и заявил, что "это превосходные новости", что если США не поменяют свою внешнюю политику, то "они должны быть уничтожены", а еще -- что он желает президенту этой страны смерти.

Летом 2004 года Бобби Фишера задержали в токийском аэропорту Нарита с оказавшимся просроченным американским паспортом. США требовали выдачи шахматиста и грозили ему десятилетним заключением. Шахматный мир требовал прекратить преследовать выдающегося гроссмейстера. Фишер просидел в японской тюрьме в ожидании решения своей участи девять месяцев. Его выручила предоставившая шахматисту специальным решением парламента свое гражданство и приютившая Исландия -- самая счастливая страна в его жизни, про которую и не скажешь, какой она все-таки была.