Зицер: «Любые государства, особенно тоталитарные, заинтересованы, чтобы мы с вами были простыми и черно-белыми»

На днях министр образования РБ Андрей Иванец заявил: 40% школ в стране беларусскоязычные и каждый пятый выпускник выбирает для сдачи госэкзамена беларусский зык, но это не означает, что «мы не должны уделять особое внимание и изучению нашей культуры и нашего языка».

Словами министра возмутилась известная провластная пропагандистка, усмотрев в них «дискредитацию» русского языка и даже, ни много ни мало, «пронацистскую риторику». И — призвала «родителей и гражданское общество» ответить, как следует.

Это уже дно или стоит ждать еще больше пропаганды? К чему приведет «дошлифовка образования», которую поручил провести беларусский правитель?

— Самое ужасное из того, что происходит в нынешней школе — что с детьми, по мнению чиновников и «новаторов», можно делать что угодно, дети же не люди, — говорит педагог, основатель Института неформального образования, педагог Дима Зицер в эфире Обычного утра.

Ситуация, когда ребенка заставляют любить флаг, исполнять гимн под угрозой — на самом деле, ситуация насилия. И худшее, что может сделать родитель, — сказать, мол, детка, потерпи, мы потом дома сопли тебе утрем. На мой взгляд, это реакция совершенно бесчеловечная. Сказали бы вы подобное своей жене, которую ежедневно «харрасят» на ее работе?

В России, добавляет педагог, у родителей в такой ситуации пока еще есть выход — семейная форма образования. В Беларуси же, увы, для обучения на дому недостаточно желания родителей или самого ребенка — речь всегда о медицинских показаниях, перечень которых определяет Минздрав, а весомость оценивают чиновники.

— Я знаю, что все по-настоящему частные школы в Беларуси ликвидированы, так что, увы, этот выход для беларусских родителей уже закрыт, — говорит педагог. — И что делать, если семейного образования нет, купить справку не вариант, а родителям угрожают репрессиями за то, что ребенок не ходит в государственную школу? Давайте так: даже в нацистской Германии были учителя, которые честно работали — это описано, есть книги, воспоминания.

Скажу за себя. То, с чего начал бы я, — не довольствовался принципом «во всех школах так», а перерыл носом всю Беларусь, включая малые деревни, слушал слухи и сплетни, и искал учителя, который ведет себя не так, как все.

И если бы я жил в Минске, а узнал, что где-то в Витебске или в деревне под Витебском есть такая школа, садился и принимал семьей тяжелое решение о переезде, понимая, что мы рискуем уровнем жизни. Вопрос в том, что мы спасаем. Что это морально-нравственный выбор.

Абсолютно уверен и кровью готов расписаться: в Беларуси есть приличные учителя, честные, которые находят способы обойти пропаганду, рискуя, возможно, собственной свободой. И все возражения, что сложно обыскать всю Беларусь, сложно найти таких и так далее — просто отмазки, нежелание заниматься чем-то очень неприятным и неудобным.

В крайнем случае, если вообще никак, и ребенок вынужден ходить в ту школу, где требуют любить лукашенковский флаг, вливают в уши идеологию, обманывают, манипулируют, — нужно организовать дома такую обстановку, в которой домашняя культура будет сильнее школьной.

Конечно, эти дети живут тогда немножко в подвале Анны Франк, они понимают, что нельзя ни о чем, происходящем дома, рассказывать в школе, и я если преувеличиваю, то самую малость. И сделать это, создать такую обстановку в семье, сложнее, чем куда-то переехать. Но возможно. Поэтому абсолютно точно я никому не дам совет просто смириться, целовать флаг, то-се, лишь бы были живы — не пойдет.

Дима Зицер напомнил, как Колумбийский университет провел масштабное исследование влияния индоктринации на детей и преподавателей: оказалось, что наиболее подверженными влиянию пропаганды оказались ученики младших классов, в то время как взрослые могли благополучно забыть спустя время о попытках «промыть мозги».

— Поэтому, к сожалению, самые невезучие — те, кто именно сейчас отправляет детей в школу. Если человек в этом году выпускается, то довольно высока вероятность, что он сохранил семейные ценности, которые ему транслировали.

Любые государства, особенно тоталитарные, заинтересованы в упрощении: чтобы мы с вами были простыми и черно-белыми, чтобы все было жестко и понятно и по истории, и по литературе. Это очень гадко, ужасно, идет разрушение нравственности.

На наших глазах последние несколько лет переписывается история, говорится, что вот этого не было, а было вот так. То, что вчера было белым, сегодня объявляется черным, а то, что сегодня было черным, назавтра будет объявлено красным. И если взрослые еще могут с этим как-то справиться, детям очень тяжело.

Наша задача, на мой взгляд, — усложняться и усложнять собственных детей. Вне зависимости от того, что происходит в школе, можно помогать детям. Не давать им прямые ответы; можно сказать, я не знаю, или мне надо подумать, или давай вместе поищем. Чем больше мы это делаем, тем больше раскачиваем, в прямом смысле слова, критическое мышление. И прививка от подобного вируса может быть очень мощной.