Отбита ли у белорусов охота к майданам?

«У нас никаких майданов не будет и никаких собраний на плошчах также не будет», — заявил журналистам 4 февраля глава Администрации президента Беларуси Александр Косинец. Высказывание не назовешь оригинальным: эту же мысль не единожды внушал согражданам и непосредственный начальник Косинца.

На недавней рекордно длинной пресс-конференции в Минске Александр Лукашенко так охарактеризовал действия оппозиционеров на выборах 2010 года и свои жесткие контрмеры: «От них требовали майданов в Беларуси, и я не мог этого допустить».

Для пущей убедительности руководитель государства открытым текстом пообещал пересажать тех, кто на президентских выборах нынешнего года пойдет «ломать двери в Доме правительства».

Право на протест отнято. Или отдано?

Что же получается? По убеждению политических противников режима, выборы у народа давно украдены, нужные властям цифры просто рисуются. Вместе с тем, и право на уличные протесты де-факто отнято: загреметь на нары, выйдя на манифестацию, охотников немного.

Насколько рискуют власти, закрыв клапаны для выпускания общественного пара?

«Риск есть, но он присутствует и в случае откручивания гаек», — отметил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич. Сегодня, по его мнению, из двух зол власти выбирают то, которое кажется им меньшим.

При этом, отмечает политолог, наверху исходят из опыта, который указывает на долготерпение, большой ресурс лояльности белорусов: «Даже в разгар кризиса 2011 года больших протестов не было».

Действительно, хотя белорусский рубль обесценился за тот год почти втрое, а гиперинфляция достигла 109%, попытки оппозиции организовать по осени народные сходы не дали особого эффекта: акции оказались немногочисленными.

Впрочем, стоит подчеркнуть, что общество тогда было под тягостным впечатлением разгрома Плошчы-2010, конвейера уголовных дел против ее лидеров, а также сурового подавления подчеркнуто мирных «молчаливых протестов» лета-2011.

В принципе же Лукашенко сразу после прихода к власти дал понять, что цацкаться с разного рода бунтарями, даже если они поднимают сугубо экономические лозунги, не станет. Первым уроком страха, ломания людей через колено стало подавление забастовки столичных метрополитеновцев в августе 1995 года.

По мнению политолога Павла Усова, «возможность выбирать и право на мирный протест у граждан Беларуси были украдены еще 20 лет назад». Причем, как подчеркнул аналитик в комментарии для Naviny.by, это изъятие прав произошло «при молчаливом согласии большинства».

Власть дует на воду

Многолетнее перемалывание протестной активности плюс украинские события, напугавшие белорусского обывателя, дали, видимо, совокупный эффект.

В декабре 2014 года НИСЭПИ зафиксировал минимальный за почти 15 лет своего мониторинга уровень готовности респондентов к участию в публичных акциях протеста. Например, в митингах и пикетах были готовы участвовать 9,3%, в забастовках — 1,6%, в голодовках — 0,8% (в августе 2001 года было соответственно 16,7%, 12,9%, 4,0%).

Но власть все равно перестраховывается, дует на воду. Грозные слова руководителя президентской администрации относительно недопущения майданов были призваны оправдать репрессии против участников малолюдной акции у памятника Тарасу Шевченко в Минске: мол, милиция вмешалась, когда «стали звучать лозунги: пойдем на площадь, давайте белорусский майдан».

Да уж, можно подумать, что горстка активистов (вроде 68-летней Нины Богинской), пришедших с цветами почтить память погибших в Киеве год назад, прямо-таки угрожала устоям белорусского государства.

Унтерпришибеевские замашки властей Усов объясняет их глубоким убеждением, что «лучшие терпение и лояльность — те, которые обеспечены крепкими цепями и репрессиями».

Белорусские власти и впредь «будут опираться на жесткую систему контроля, давления и принуждения к терпению, поддержке нынешнего режима», убежден собеседник Naviny.by.

«Для того чтобы вернуть себе политические права, граждане Беларуси должны бороться, но для значительной части населения гражданские права пустой звук», — констатирует Усов.

Он не ожидает что даже в случае ухудшения экономического положения белорусы выйдут на улицу.

«Я не исключаю локальных забастовок на госпредприятиях, акций протеста предпринимателей против повышения налогов или местных жителей против очередного этапа уплотнения. Но вряд ли это выльется в серьезные общенациональные действия», — считает политолог.

Добавлю, что до конца 1990-х оппозиционные акции были довольно грозными, собирали в столице десятки тысяч участников, а "Марш свободы" 17 октября 1999 года ознаменовался масштабной и упорной стычкой со спецназом недалеко от резиденции главы государства.

Заводил винтят превентивно

Стоит упомянуть, что возмущение недовольных властями людей в последнее время прорывается то тут, то там.

На днях конфликт между предпринимателями и налоговыми инспекторами разразился на Южном рынке Гродно.

А в Минске назревала акция грузоперевозчиков, но владельца транспортной компании Сергея Штоду, грозившегося вывести грузовики к Дому правительства, превентивно посадили на 15 суток по шаблонному, давно отработанному на оппозиционерах обвинению в нецензурной брани.

Даже если предположить, что в какой-то момент белорусы массово выйдут на улицу, рассуждает Усов, «совершенно непонятно, что они там будут делать». Ведь «в стране нет ни единой политической воли, ни серьезной единой оппозиционной организации и лидера, способного управлять народным протестом, ни стратегии уличных действий».

«Сегодня белорусы не готовы к прямому противостоянию с властью. Общество пока слишком слабо и запугано, а власть все еще сильна и эффективна», — резюмировал Усов.

Его коллега Карбалевич отмечает, однако, что «предсказать массовые протесты крайне сложно, а то и невозможно». Он приводит в пример поразившие мир несколько лет назад революции в странах арабской дуги.

Добавлю, что там вообще сложно было говорить о структурированной оппозиции. Да и многолетнего страха перед властями у восставших хватало (кое-где в тамошних деспотиях врагов режима и стреляли пачками, и вешали, и едва ли не крокодилам скармливали).

Оказалось же, что накликать революционную бурю могут и очкарики-блогеры. И сегодня уже не булыжник, а твиттер может стать оружием обездоленных.

Другое дело — что получилось в итоге этих выглядевших романтично революций. Прорыва к демократии и лучшей жизни мы не увидели.

Так что спору нет — путь мягкой трансформации предпочтительнее. Однако на пресс-конференции 29 января человек, правящий Беларусью с 1994 года, четко дал понять: реформ не ждите. А в качестве ностальгического примера комфортной жизни привел брежневский застой.

При этом, естественно, осталось в тени, что закономерным следствием той стагнации стал крах проигравшего капитализму Советского Союза.

Какая капля может переполнить чашу?

На что же рассчитывает белорусское руководство при сегодняшнем сползании в экономический кризис после 40-процентной гибридной девальвации?

Ну, во-первых, как обычно, «перехватить до получки» у Москвы. Сейчас Лукашенко в Сочи ожидает намеченной на 8 февраля аудиенции у Владимира Путина. По прикидкам экспертов, надо просить на поддержку штанов белорусской модели до выборов минимум два-три миллиарда долларов.

Во-вторых, похоже, у властей расчет на то, что терпение белорусов (сдобренное, естественно, страхом) беспредельно.

Однако даже у наших соотечественников, при всем отличии их ментальности не только от арабской, но даже украинской, предел терпения есть, убеждены политические оппоненты режима.

«Когда ситуация назреет, а она в социально-экономическом плане существенно ухудшается, то общество разрешения на справедливые протесты у властей спрашивать не будет», — так прокомментировал антимайданные заявления Лукашенко и Косинца заместитель движения «За свободу» Юрась Губаревич.

Какая же капля способна переполнить чашу терпения даже кротких жителей Беларуси?

 «Белорусы пока не переживали многомесячной невыплаты зарплат, пенсий, как это было в начале 90-х у россиян, украинцев», — отмечает Карбалевич. По его мнению, подобные явления могут вызвать волнения и у нас.

Впрочем, прогнозирует собеседник Naviny.by, власти постараются выплачивать регулярно хотя бы мизерные деньги.

Так что исход эксперимента строгого режима над кроткой нацией туманен. А то, что впереди — долгий период затягивания поясов, понятно уже не только экономистам да политизированной публике, но и любой домохозяйке.