«Не удивляет меня руководство страны, в самый разгар братской трагедии громыхающее парадом с агрессором»

Человеку свойственно удивляться. Но многому он со временем удивляться перестаёт. В ситуации вокруг Украины рубикон удивления я уже, кажется, перешёл.

Меня не удивляют агрессивно-послушные массы, вопящие «Крым наш!» и требующие продолжения донбасского банкета — не знающая берегов российская пропаганда легла бальзамом на раздражённый мозоль великодержавной жажды.

Не удивляет меня руководство страны, в самый разгар братской трагедии, громыхающее совместным парадом с агрессором — для кого-то агрессор, а для кого-то и кредитор. «Ничего личного, просто бизнес».

Не удивляют меня и те, кто, очертя голову, прёт сегодня на Донбасс, чтобы влиться в ряды «ополченцев», воюющих за «русский мир». Как сказал один ёмкий киногерой, «если у человека вместо мозгов в башке маргарин, то он инвалид». А, опять же, если учесть, как ловко взбит этот маргарин пропагандистским венчиком, то чему вообще удивляться?

Если кто-то меня и удивляет, так это те, кто, хорошо понимая ситуацию и искренне симпатизируя Киеву, тем не менее, корчат из себя великих демократов, долдоня, что у «ополченцев», мол, тоже есть какая-то своя правда и её необходимо выслушать.

Нет, в том, что у так называемых «ополченцев», всех этих Гиркиных и Бородаев, социопатов и лузеров, слетевшихся в Украину, как вороньё на жито, есть некая «своя правда», я не сомневаюсь. В век морального релятивизма трудно утверждать, что у кого-то нет «своей правды». Кроме того, человек, не чувствующий за собой правду — вернее того, что он считает правдой — не способен на какие бы то ни было действия.

Но не слишком ли мы сакрализируем понятие «правда» в данном контексте?

Была ли своя правда у Гитлера, превращавшего сердца в пепел под небом Освенцима? Безусловно, была — и эту правду с ним, как ни горько, разделяли миллионы «добропорядочных бюргеров».

Была ли своя правда у Сталина, стиравшего миллионы жизней в лагерную пыль? Тоже была, и её, увы, тоже разделяли шеренги розовощеких «строителей светлого будущего».

Своя правда была у Жана-Беделя Бокассы, любившего закусить человечинкой, и у Пол Пота, удобрявшего поля Камбоджи кровью соотечественников, и у Франсуа Дювалье с его бесчеловечными тонтон-макутами. И у этих тонтон-макутов тоже, кстати, была своя правда.

У любой, даже самой отъявленной сволоты при внимательном изучении можно обнаружить какую-то «свою правду», которая ей, этой сволоте, позволяет творить неслыханные мерзости и не испытывать при этом угрызений совести.

Но значит ли это, что весь остальной мир должен с демократическим спокойствием взирать на эти мерзости да ещё и вступать в задушевные разговоры с мерзотворцами? Только лишь потому, что у них «тоже есть какая-то своя правда»?

Нет, не значит. Ибо не все правды равны. Демократическое равенство возможно только для тех правд, которые не противоречат основам цивилизации и базовым принципам гуманизма.

«Поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом!»

Старина Кант дело говорил.

Могут ли максимы тех, кто сегодня терроризирует восток Украины, стать всеобщим законом? Может ли воля сорвавшихся с катушек упырей встать вровень с волей цивилизованного мира? Хочет ли кто-нибудь жить в мире, где верховодят безумные «ополченцы» с ПЗРК на плече и маргарином в башке? Думаю, мало, кто ответит на эти вопросы утвердительно.

А посему «правду» всех этих Гиркиных и Бородаев, социопатов и лузеров, самоутверждающихся посредством насилия, можно выслушать только в одном месте — в зале военного трибунала, где, надеюсь, они рано или поздно окажутся. Если, конечно, до того их не покрошит в капусту украинская шрапнель.

Жалко этих людей? По человечески — да, жалко. Многие из них в силу собственной бездарности просто не нашли себя в этой жизни. А таких — ущербных и болезненно переживающих свою ничтожность — очень легко одурачить любой «великоидейной» доктриной. Но это никак не является оправданием их преступлений против украинского народа. В конце концов, история знает массу примеров, когда даже самые отчаянные неудачники находили в себе силы подняться со дна и достичь успехов на созидательном поприще.

Правда, не выдержавшая поверку категорическим императивом, правда, идущая вразрез с моральными и этическими установками цивилизации, не может быть демократически поставлена в один ряд с цивилизованными правдами. Ибо это уже будет не демократия, а игра в неё, причём, игра с поддавками.

На днях газета «Московский комсомолец» опубликовала выдержки из дневника Гиркина, орудующего со своими боевиками на Донбассе. В дневнике он пишет, что готов «умереть на развалинах Славянска», но с твердой верой, «что мы не зря принесли с собой войну в этот прекрасный город». Умереть «на развалинах Славянска» ему оказалось слабо, но само признание — знаковое.

Принести войну и умереть на развалинах — вот и вся правда так называемых «ополченцев», припёршихся на землю Украины от недостатка мозгов и счастья в жизни. Хотите играть в демократию с этими персонажами? Ну, так сыграйте для начала в шахматы с бешеным скунсом! Просто чтобы привыкнуть к ощущениям.