Филин

Валерия Перепелкина

Мочалов: «Большая часть преступлений гослиц и силовиков уже задокументирована»

Юрист — о базе Интерпол, которую в своих целях используют белорусские власти, а также о значении международной юрисдикции.

Недавно в сети появилось расследование, рассказывающее о том, что власти используют каналы Интерпола — международной организации уголовной полиции — для репрессий против белорусов. А именно — для осуществления международного розыска и получения сведений в отношении лиц, привлекаемых к уголовной ответственности за участие в мирных акциях протеста.

«Филин» спросил опального адвоката Андрея Мочалова, возможно ли исключить Беларусь из организации, какими могут быть последствия такого шага, а также — что такое международная юрисдикция и опасна ли она для представителей режима.

Фото «Наша Нiва»

— Я не уверен, что международная организация уголовной полиции пойдет на такой шаг. Это очень радикальная мера. По статистике, даже сегодня политические преследования составляют очень низкий процент от всех запросов, по которым Беларусь обращается в Интерпол.

Исключение однозначно может повлечь негативные последствия для Беларуси, которые затронут многие неполитические кейсы. Хочу отметить, что на сегодняшний день Интерпол очень внимательно относится ко всем запросам со стороны белорусского бюро. Полагаю, что эффектом от последних новостей станет то, что международное бюро еще гораздо более серьезно будет относиться к запросам из Беларуси.

— Может ли Интерпол игнорировать запросы белорусского бюро? Например, если это очевидно политически мотивированное преследование, как в ситуации со Светланой Тихановской, Ольгой Ковальковой и другими политиками и активистами.

— В любом случае, ведомство его принимает: у Интерпола есть своя внутренняя процедура, которая установлена международным соглашением. Вопрос заключается только в том, будет ли одобрен национальный запрос в международное бюро или нет.

— Одна из главных задач белорусских демсил — признание режима Лукашенко преступным. Если это произойдет, что может измениться?

— Сегодня я это рассматриваю больше как политический шаг, который в меньшей степени лежит в юридической плоскости. Тем не менее, большая часть преступлений государственных лиц и силовиков уже задокументирована.

Насколько можно говорить именно о таком термине, как «преступление режима» — пока сказать сложно. Как юрист, а не политик, я не могу этого утверждать.

Как белорусский адвокат, я больше склоняюсь к тому, что это была серия уголовных преступлений, которые нужно расследовать очень подробно и уже, возможно, после можно будет прийти к выводу, что это было организовано глобально.

— Если уголовные дела против представителей режима будут рассматриваться в рамках универсальной юрисдикции, что это будет значить на практике?

— Универсальная юрисдикция — это возбуждение уголовного дела в любой стране, независимо от гражданства пострадавших людей. Что это будет значить? Пока я не вижу каких-то серьезных последствий для таких уголовных дел, потому что вряд ли белорусские силовики, которых подозревают в преступлениях, добровольно поедут в Польшу, Германию, Литву или Украину давать показания, рискуя быть задержанными.

Думаю, что пока это такое декларативное намерение. Однако срок давности у таких преступлений не ограничен. По наиболее тяжким расследование может продолжать и через 10, 20 и 30 лет.

— Есть ли шанс, что перед судом предстанут и те, кто дает сейчас в белорусских судах показания в масках и под фейковыми фамилиями?

— Да, такая возможность существует. В любом случае, эти засекреченные свидетели оставляют персональный номер своего удостоверения, который хранится в материалах даже административных дел. Таким образом, их личная информация так или иначе остается во внутренних данных того же РУВД или СК.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 4.8(112)