Магда: «Нас с белорусским народом ожидает дорога в тысячу шагов, и пока, к сожалению, мы это расстояние увеличили»

— Когда мы говорим о годе после широкомасштабного российского вторжения, прежде всего, надо начинать с того, что война России против Украины началась в 2014 году — с оккупации Крыма и части Донбасса. Тогда это признавали даже не все граждане Украины, — отмечает в интервью Филину директор украинского Института мировой политики Евгений Магда. — Сегодня агрессивные намерения России видит весь мир, и то, что было в Буче, Мариуполе, Изюме и в других населенных пунктах Украины тоже увидел весь мир.

То есть это один из итогов первого года широкомасштабной войны, что Россия оказалась фанерно-картонной на самом деле, что миф о ее силе и влиянии очень слабый и оказался тем, что мифология, созданная российской пропагандой, разбивается об упорство украинских военных, о помощь украинских волонтеров и о понимание подавляющего большинства украинских граждан того, что другой Украины у нас нет.

И то, как этот год Украина отвоевала, свидетельствует о том, что в предыдущие годы были приняты правильные решения: строить армию, развивать национал-демократическое воспитание, укреплять позиции украинского языка. Всё это было правильно, и всё это было необходимо.

Самая большая неудача — это даже не то, что Украина сегодня не контролирует порядка 20 процентов своей территории, а то, что погибли десятки тысяч наших сограждан — не только военных, но и гражданских. Мы окончательно не знаем эту цифру и не узнаем ее раньше, чем война закончится. Может, мы узнаем ее после того, как будут эксгумированы все тайные могилы.

Но в любом случае война вряд ли закончится до того, как будет освобождена вся захваченная россиянами украинская территория.

В обществе и политическом руководстве есть консенсус по этому вопросу, и есть понимание того, что политический лидер, который будет говорить «а давайте помиримся прямо сейчас», ему будет просто сложно жить дальше, не говоря уже о том, чтобы как-то чем-то управлять.

Я думаю, что эта война научила нас тому, что надо жить сегодня и планировать на завтра, но при этом и помнить вчера. Казалось бы, все это очень просто, но далеко не всем это понятно. Война научила граждан Украины тому, что у нас есть свое государство, и это государство действительно для миллионов людей ценно.

Европа получила самый большой после Второй мировой войны миграционный кризис, но в этом, к сожалению, нет ничего странного, потому что и война самая большая после Второй мировой и самая большая в 21-м веке.

Россия показала, что она варварская страна, и это на самом деле тяжелый урок. Как быстро будет заканчиваться война, как быстро будет восстанавливаться Украина — эти вопросы сегодня на повестке дня. На них пока, я думаю, никто не имеет ответа, поэтому будем работать — будем жить.

Что касается белорусско-украинских отношений, мне не нравится их динамика. Я полагаю, что они находятся возле точки замерзания, и в этом есть очевидная основная вина Лукашенко, который стал соучастником российских военных преступлений, но есть и фактор того, что украинская власть не сформировала стратегию по отношению к белорусским демократическим силам в целом.

Думаю, что не только я, но и многие украинцы очень благодарны белорусам, которые воюют за Украину с оружием в руках, и мы будем помнить о тех из них, кто погиб смертью храбрых в боях с российскими захватчиками. Кто бы мог подумать, что будет именно так.

Но я хочу повторить о том, что нас с белорусским народом ожидает дорога в тысячу шагов, и пока, к сожалению, мы это расстояние увеличили до 1084 км как минимум — до официальной длины белорусско-украинской границы. Это означает, что нам есть над чем работать, нам есть кого убеждать и нам есть о чем находить общий язык, понимая, что мы не братья россиянам (это уже все украинцы, по-моему, поняли), и понимать, что мы не братья и белорусам, а соседи, с которыми надо выстраивать добрососедские отношения.

Есть еще один момент, который мне кажется очень важным. Это то, что украинские военные, у которых была школа войны с 2014 года, показали класс войны. Например, уничтоженный крейсер «Москва», осуществление блестящей харьковской наступательной операции.

Были, конечно, и неудачи: и потерянная в первые дни войны Херсонщина, и потерянный Мариуполь. Это болезненные удары по Украине.

Но самое страшное, как я уже говорил, это гибель очень большого количества людей. И эти военные преступления, совершенные Россией, я думаю, в Украине никто никогда не забудет и уж точно нам не придется говорить о добрососедстве.

Но сегодня нам надо говорить о формате победы над Россией, и я думаю, что это не только восстановление территориальной целостности Украины, но и борьба за распад Российской Федерации как таковой.

В нынешнем виде она может быть исключительно угрожающим фактором для своих соседей, и это серьезный вызов, которому нужно противодействовать, которому необходимо противостоять. Это как нарыв, который необходимо разрезать и выдавить оттуда весь гной — гной имперского мышления.