Задержанная пенсионерка: «Милиционеры признавались, что против того, что с нами делают»

Фото TUT.BY

— Было ли мне страшно? Мне 83 года, у меня рак легких, состояние здоровья у меня тяжелое, я умру и без них. Но то, что они мне помогают таким образом, это будет пятно на них,— говорит минчанка Наталья Дмитриевна Семенькова.

14 декабря она оказалась среди группы задержанных на площади Независимости пенсионеров, которых доставили в РУВД, а потом больше семи часов держали в холодном ангаре без стульев, воды и еды.

Как сто бабушек спели «Елочку» и очень напугали силовиков

— У елки на площади мы общались друг с другом, водили хоровод и пели «В лесу родилась елочка», — перечисляет Наталья Дмитриевна свои «преступления» корреспонденту «Салідарнасці».  

Она признается, что также все кричали «Жыве Беларусь!» и «Наши внуки лучше всех!». Но в протоколе, который ее заставят подписать впоследствии в Ленинском РУВД, она укажет, что эти лозунги, по ее мнению, не являются провокационными. 

Поющих бабушек милиционеры несколько раз предупреждали о том, что их «мероприятие несанкционированное» и просили разойтись. Бабушки продолжали петь и водить хороводы.

— Большинство из нас были женщины разного пенсионного возраста, всего человек сто. Мы не могли представить, что они испугаются ста бабушек, поющих «Елочку», и были уверены, что до такой степени наше беззаконие не опустится, — рассказывает женщина.

Но услышав о том, что произошло потом, у многих на глаза наворачиваются слезы.  

— Подъехал «черными тучами» ОМОН. Вдоль дороги они выставили автобусы в ряд. Нас взяли в кольцо, мы решили держаться вместе, стали в сцепку и думали, что никого не дадим выхватить. Но они не хватали, а оттесняли нас к автобусам. В это время одна женщина упала, у нее началась истерика. Мы просили их, имейте совесть, выпустите ее. Ее выпустили, у остальных никакой возможности выйти из окружения не было. Наоборот, когда они нас окружали, мы слышали, как они переговаривались между собой и кричали «никого не выпускать».

Было ли мне страшно? Мне 83 года, у меня рак легких, состояние здоровья у меня тяжелое, я умру и без них. Но то, что они мне помогают таким образом, это будет пятно на них, — вздыхает Наталья Дмитриевна.

25 человек, среди которых она оказалась самой старшей, доставили в РУВД Ленинского района.

— Нас высадили в какой-то холодный ангар или гараж. Там был стол и один стул, на котором мы сидели по очереди. Среди нас было только два мужчины, остальные бабушки. В туалет нас водили в само РУВД под конвоем.

Сумки отняли, из них все вытряхнули и переписали. Выход из ангара охраняли двое милиционеров, хотя никто из нас убегать не собирался. Вообще никто не жаловался и не ныл. Мы, конечно, устали, замерзли, грелись у единственной батареи по очереди, кто мог — ходили, остальные опирались о стены, — вспоминает женщина.

У одного мужчины остался «неучтенный» телефон, и она смогла сообщить внуку о своем задержании. В холодном ангаре Наталья Дмитриевна находилась с 15 до 22 часов.

За все это время, говорит она, никто из сотрудников РУВД не поинтересовался самочувствием задержанных, не предложил воды или еды. Зато всех по одному сводили в РУВД, чтобы сфотографировать. Протоколы подписать принесли прямо в ангар.

— Они принесли и стулья… для себя. Все милиционеры были молодыми. Но не всех можно назвать зверьем. Мы разговаривали с нашими охранниками. Они признались, что против того, что с нами делают. Но говорили, что все-таки мы нарушили закон и за это предусмотрено наказание, — рассказывает женщина.

Возле РУВД ее встречали волонтеры и внук с невесткой.

— Внук пошутил: «Ну, бабуля нагулялась!». Зато я побыла с единомышленниками! — не унывает Наталья Дмитриевна.

Говорит, что вернулась домой очень уставшая, но на следующий день немного восстановилась.

В ответ на вопрос, пойдет ли она еще гулять по своему городу и петь песни, смеется: «А кто мне может это запретить?»

— Я участвовала во всех событиях, которые проходили в Беларуси с 1991 года, была на площади в 2010 году, когда нас тоже окружили на морозе и хватали, — делится женщина.

Признается, что не собирается малодушничать и осквернять память мужа, доктора философских наук Владимира Никифоровича Семенькова, награжденного орденом Красного Знамени и медалью «Партизану Отечественной войны» I-й степени. Его имя внесено в Книгу памяти Беларуси.

Сама Наталья Дмитриевна 40 лет преподавала на архитектурном факультете БНТУ, поэтому сейчас восхищается студентами и радуется тому, что вырастила достойную смену.

В настоящее время женщина ожидает повестку в суд.

Олег Волчек: правозащитников очень беспокоит деформация сотрудников внутренних органов

Фото Белсат

— То, что произошло, можно квалифицировать как с моральной, так и с правовой точки зрения. Насколько я понимаю, встреча бабушек и пение ими песни не является ни пикетом, ни массовым мероприятием. Разве Минск сегодня запрещен для прогулок по городу в одиночестве или в коллективе людей!? — возмущен произошедшим руководитель правозащитного центра «Правовая помощь населению» Олег Волчек.

Он прокомментировал «Салідарнасці» как можно расценивать случившееся с Натальей Дмитриевной Семеньковой с точки зрения закона.

— По административному законодательству, правоохранительные органы имеют право задержать человека на период до 3 часов, а потом должны либо отпустить, либо перевести в ЦИП до решения суда. В данном случае ограничение свободы, которое длилось значительно дольше трех часов, было незаконным.

Раз в течение этих трех часов не был составлен протокол об административном задержании, это квалифицируется как злоупотребление служебными полномочиями.

Прокурор Ленинского района должен провести проверку по факту неправомерного задержания людей пожилого возраста, в ходе которого они были лишены права на защиту, права связаться с родственниками, и их свобода была ограничена.

Родным не должны звонить украдкой, их в течение трех часов обязаны уведомить сами сотрудники РУВД.

Если кто-то из задержанных впоследствии вынужден был обратиться за медицинской помощью, это также фиксируется.

Милиционеры также должны были изучить состояние здоровья задержанных, принимая во внимание их возраст. Помещение, в котором их содержали, не предназначено для проведения процессуальных действий. Есть рабочий кабинет, актовый зал, в конце-концов.

Кроме того, сотрудники Ленинского РУВД подвергли жизнь задержанных пенсионеров опасности, когда отпустили их одних в позднее время суток без сопровождения.

Кроме прокуроров, действиями этих правоохранителей должна заинтересоваться служба собственной безопасности. В противном случае это можно расценивать как бездействие властей по нарушению конституционных прав человека, — считает Волчек.

Переживая за подвергающихся репрессиям людей преклонного возраста, он с сожалением отметил, что в белорусских законах нет статьи о том, что «к пожилым людям нужно относиться по-человечески».

— Но я могу рассказать, как это происходит в Денвере, где был по обмену опытом. Там в полицейском участке для людей, которые находятся свыше трех часов, обязательно предусмотрены чай-кофе и бутерброды. И домой в позднее время никого не отпускают одного, всех подвозят на полицейских машинах, — поделился бывший следователь.

Факты ареста пенсионеров, которые стали частью правового дефолта в нашей стране, он считает недопустимыми. 

— Арест — это крайняя мера не только для пенсионеров, но для всех людей. В России, например, есть решение конституционного суда, согласно которому арест могут назначить только в том случае, если другие меры административного воздействия не возымели результата.

Для того, чтобы справедливо определить наказание, обязательно собирается характеризующий материал: копии удостоверений – пенсионных, по инвалидности, медкарта, заслуги, характеристики с мест прошлой работы, места проживания и прочее.

На основании этих материалов мера ответственности может быть смягчена вплоть до прекращения дела. Насколько я знаю, по Наталье Дмитриевне никто никакой характеризующий материал не собирает, — сомневается в справедливости предстоящего суда Волчек.

Изучив историю женщины, правозащитник сделал еще один неутешительный вывод.

— Конечно, всех правозащитников очень беспокоит деформация сотрудников внутренних органов. Как можно внукам составлять на своих бабушек-прабабушек такие протоколы! До 83 лет еще дожить надо! Не у каждого есть такие бабушки. А если на суде у нее с сердцем что-нибудь случиться, неужели им не страшно? — недоумевает Волчек.

Фото дня. 87-летнюю белоруску, пережившую Холокост, судили за бчб-флаг на балконе