Вуди Аллен: «Счастье строится на умении игнорировать ужасные вещи»
Самый известный городской невротик современности — режиссер Вуди Аллен поделился мудростями о жизни, творчестве и любви. И глаза у него все это время бегали.
– Твоя жизнь — мечта любого режиссера. Снимаешь по фильму в год!
– Мне очень повезло, что у меня есть возможность работать в комфортном для меня ритме. Режиссура не такая уж сложная работа, а писать мне и вовсе легко.
Я пишу быстро, не мучаюсь над каждой строчкой, не трачу месяцы на переписывание. Моя работа гораздо проще, чем работа полицейского или школьного учителя, и я живу именно так, как хочу. Я смотрю фильмы, провожу вечера с женой и детьми, хожу на баскетбол и, как правило, провожу лето в таких прекрасных городах, как Рим или Париж. Это не тяжелая жизнь.
– Но ты по-прежнему настаиваешь, что жизнь для тебя — экзистенциальная битва?
– Я отвлекаюсь работой. Это побег, да, но это работает.
Оглянитесь вокруг: сколько людей пытаются отвлечь себя просмотром ужасных ТВ-шоу или спортивных игр, вкладывая энергию и надежды в победу какой-то команды в бессмысленном футбольном матче! И это нужно делать снова и снова, успокаивая себя подобными чудесными уходами из реальности. Я снимаю фильмы в тщетной надежде сделать шедевр, хотя знаю, что все мои проекты — неудачи.
– Да ладно!
– Правда. Я давно уже распрощался с мыслью, что создам фильм, который возглавит какой-то фестиваль либо будет сравним с шедеврами Феллини или Бергмана. Я постоянно разочаровываюсь в своей работе, хотя вот «Матч-пойнт» в результате близок к тому, что я задумывал, когда писал сценарий.
Вы не представляете, насколько те фильмы, что принято считать моими лучшими, — «Манхэттен» или «Энни Холл», — отличаются от тех фильмов, которые я планировал снять. Например, «Энни Холл» должна была сложиться из серии зарисовок, а превратилась в традиционное повествование. А «Манхэттен» я возненавидел настолько, что хотел выкупить его у студии за миллион долларов. И я полностью переснял «Сентябрь», хотя в итоге вторая версия оказалось не особенно лучше первой.
– Тогда как ты объяснишь свой успех как режиссера?
– Мне невероятно везло. У меня есть способность развлекать людей, сочинять шутки и рассказывать истории, которые почему-то интересны окружающим. Но это чистой воды удача.
Собственно, удача является одной из главных тем моих фильмов. Людям не нравится признавать, что своими успехами они обязаны не тяжелой работе, а случаю.
Представьте только, сколько людей в мире ежедневно тяжело трудятся и обладают талантом, но при этом ничего не добиваются. Человеку не хочется думать, что огромная часть его жизни зависит от удачи, поскольку это ущемляет его личность и мешает ощущению, что он контролирует собственную судьбу. Я всегда понимал, что мне просто очень везет.
– Счастье тоже зависит от удачи?
– Счастье строится на умении игнорировать ужасные вещи, которые случаются в жизни, и на способности концентрироваться на приятных явлениях. Ведь крайне редко все получается так, как мы ожидаем.
Мы часто разочаровываемся в романтических отношениях. Большинство людей недовольны своей работой. Но некоторым удается преодолевать или обходить эти суровые реалии и убеждать себя в том, что они счастливы. Мы все это делаем, и уж точно не мне критиковать тех, кто прибегает к такому способу.
Скажем, мой путь борьбы с такой реалией, как старение, — это продолжать работать, не прощаться со своими амбициями, смотреть спортивные соревнования, ходить в кино. Я стараюсь занять себя, чтобы отвлечься от темных сторон жизни. Можно не слезать с велодорожки и есть только здоровую пищу, но в какой-то момент старуха с косой все равно придет за тобой.
– Другой важный лейтмотив твоих фильмов — неспособность людей находит правильного партнера. Хочешь сказать, большинство людей обречены так и не встретить свой идеал?
– Часто люди влюбляются не в тех людей, или без взаимности, или в тех, кто уже занят. Нам почему-то кажется, что наше сердце обязательно ведет нас в правильном направлении, хотя это зачастую не так. Двое людей должны быть очень, очень везучими, чтобы влюбиться в друг друга и быть при этом совместимыми в быту.
– Но можно ведь идти на компромиссы...
– Смотря какие. Остается надеяться, что не придется принести слишком много жертв во имя отношений и в итоге стать несчастным в процессе.
Часто мы не можем обрести гармонию в отношениях, потому что каждый человек в паре переполнен собственными противоречивыми желаниями и импульсами. А иногда эти желания и импульсы еще и меняются со временем, и однажды ты перестаешь любить своего партнера и даже не можешь объяснить почему.
– То есть наши инстинкты могут предавать нас, когда речь заходит о любви?
– Они предают, скорее, наши лучшие намерения. Можно встретить женщину, которая во всех отношениях идеальна. Все твои друзья думают, что она создана для тебя и тебе в ней все может нравиться. Она умна, привлекательна, хороша в постели и думает, что ты чудесный.
Конечно, она идеальна. Вот только ты ее не любишь.
Ты любишь другую женщину, секретаршу, которая обожает боевики и одевается как проститутка. Влюбиться в нее — сумасшествие, но ты все равно влюбляешься и не можешь ничего с этим поделать.
Любовь невозможно контролировать, и никакой объем мудрости или знаний никогда не сможет изменить это свойство человеческой природы.
– Сняв 46 фильмов, ты понял что-нибудь о жизни или для тебя это по-прежнему экзистенциальное болото?
– Я не думаю, что мы когда-нибудь сможем найти глубинный смысл. Я думаю, мы продолжаем наступать на одни и те же грабли и в двадцать, и в сорок, и в шестьдесят лет.
Мы мучимся над теми же вопросами, над которыми размышляли величайшие философы всех времен, от греков до Кьеркегора. Мы обречены испытывать те же сомнения, противоречия и разочарования, которые люди испытывали на всем протяжении развития цивилизации.
Персонально я не пришел в этой сфере к каким-то ответам или открытиям. Именно поэтому мои фильмы показывают, как ненадежно счастье, как мы не можем найти гармонию, и как непредсказуемы и преходящи отношения между мужчинами и женщинами.
Читайте еще
Избранное