«Терроризм выгоден многим»

Сегодня мир вспоминает трагедию 11 сентября 2001, когда протараненные самолетами террористов башни Всемирного торгового центра в Нью-Йорке рухнули, погребя под собой тысячи ни в чем не повинных людей.

С тех пор прошло уже пять лет, в течение которых терроризм регулярно напоминал о себе все новыми кровавыми преступлениями. О том, что ждет человечество в недалеком будущем и каковы в этом отношении перспективы Беларуси, свое мнение «Салідарнасці» высказал доктор психологических наук Анатолий Тарас, редактор-составитель книги «Психология террористов и серийных убийц».

— Откуда вообще возникло такое явление, как терроризм?

— Терроризм — явление чрезвычайно сложное и многоплановое и свести его к каким-то нескольким простеньким характеристикам невозможно. Ему как минимум лет 130, если не 150. В современном понимании терроризм возник в конце XIX века.

В России это был эсеровский террор и террор анархистов. Потом большевики решительно взяли дело в свои руки и приступили уже к государственному терроризму. Они целеустремленно, планомерно, организованно истребляли людей целыми классами, целыми социальными группами. И преуспели в этом.

— И все же, чего нам ждать в ближайшем будущем?

— Рассчитывать на то, что терроризм в скором времени исчезнет, не приходится. Он где-то в одной стране затихает, появляется в другой.

Самая главная причина существования терроризма в том, что он постоянно кому-то нужен. Многие разновидности терроризма и террористические организации тайно поддерживаются властями тех или иных государств или, как минимум, межнациональными корпорациями и общественными движениями.

Вот если оглянуться в недалекое прошлое и вспомнить арабо-израильский конфликт на Ближнем Востоке. Ведь кто выпестовал, выучил, оснастил такую террористическую в прошлом структуру, как Организация Освобождения Палестины? Советы.

Мы их обеспечивали деньгами, оружием, учили в специальных училищах, на курсах. Мы их натаскивали, прикрывали, снабжали разведданными. И мы вырастили этого монстра.

Так же, как и американцы вырастили талибов. Чьим агентом был Усама Бен Ладен? Американским. Кстати, многие считают, что он им и остался. Уж очень он всегда вовремя появляется.

Когда надо отвлечь внимание от очередного провала Джорджа Буша или еще кого-нибудь, тут же возникает Усама Бен Ладен и начинает всем грозить. Народ пугается и объединяется вокруг cвоего президента.

— Не хотите ли вы сказать, что 11 сентября было спланированной операцией американских спецслужб?

— Конечно, неправильно будет говорить, что это заговор ЦРУ. Нет. Вряд ли Джордж Буш что-либо об этом знал.

Но ведь Буши, как и прочие президенты, приходят и уходят, а фундаментальные интересы остаются. И Бен Ладен — человек вполне управляемый. Это не значит, что ему звонят из ЦРУ или Белого Дома и просят о чем-то. Нет. Это очень грубо и примитивно. Все проходит через множество ступенек.

Миром правят другие люди. Речь идет об управлении глобальными процессами. И оно осуществляется в том числе способами физического насилия, каковыми являются террористические акты. Точно так же было и с 11 сентября. По каким-то причинам — мы не знаем, по каким, — кем-то было решено, что нужно нечто, чтобы все вздрогнули от Арктики до Антарктики и устремились в нужную сторону.

Я бы сказал так: 11 сентября — это хороший повод человеку подумать, кто он такой, хочет ли он жить и как. Все что может тут сделать рядовой человек — это предпринять определенные меры профилактики: не ездить в Ирак, не летать самолетами «Аэрофлота» и молиться, чтобы случайно где-нибудь его не убили при очередном теракте. Это все, что мы можем.

— Но ведь для чего-то же борются с терроризмом?

— Когда речь заходит о конкретных исполнителях: конкретная группа, захватившая конкретный дом, приставившая пистолет к виску конкретного человека, то да, с этими беспощадно борются. Они ведь уже свое дело сделали и никому не нужны. Тут уже вступают в действие антитеррористические группы, с их штурмовыми лестницами, оружием, газом. И, кстати, мое глубокое убеждение в том, что террористов следует уничтожать.

— В своей книге «Психология террористов и серийных убийц» вы отождествляете эти два понятия.

— Я убежден, что существенного различия между психологией террориста и серийного убийцы нет. Террористы — это люди, которым доставляет наслаждение убивать других людей. Они испытывают удовольствие, когда видят кровь, стоны, слезы, страх. Наслаждение среднее между сексуальным и пищевкусовым.

Это определенная психология. Таким образом эти люди реализуют свои комплексы. У некоторых присутствуют и анатомические изменения в головном мозге. Он и так убивал бы. А в террористической организации у него появляется прикрытие, некая конспирация, вероятность, что не схватят, хотя бы до поры до времени.

Таких людей в мире много, десятки тысяч. Поэтому террористам вербовать свои кадры проще простого. И это еще одна причина, почему терроризм будет существовать очень и очень долго. Может, даже всегда. Как всегда будет существовать преступность.

— А как же те великие идеи, ради которых террористы совершают свои поступки?

— Великие идеи могут быть у идеологов. У исполнителей их не бывает. Вы что думаете, что были какие-нибудь великие идеи у «исполнителей» ГПУ или НКВД?

Это рафинированная интеллигенция о чем-то думает, а исполнители живут и действуют. Здесь и сейчас. Они перетекают из региона в регион, из одной страны в другую, ищут спонсоров, и эти спонсоры находятся.

Проблема уничтожения терроризма неразрешима, как неразрешим и конфликт на Ближнем Востоке: евреи и арабы будут воевать всегда. Когда говорят о том, что нужно наконец решить ближневосточный конфликт, становится уже даже не смешно. Его невозможно разрешить. Или — или. Как невозможно разрешить конфликт армяне — азербайджанцы.

— Получается, выхода нет?

— На мой взгляд, тема терроризма в некоторой степени раздувается искусственно. Если, например, подсчитать, сколько народа каждое лето тонет в реках или гибнет под колесами автомобилей, то жертв получится в десятки, сотни, а то и тысячи раз больше, чем от всех терактов вместе взятых.

То есть, угроза погибнуть в результате теракта несоизмерима меньше, чем под колесами автомобиля. Но ведь автомобилистов не объявляют террористами № 1. Просто терроризм удобен определенным кругам как пугало.

— Но ведь методы, которыми действуют террористы, постоянно совершенствуются.

— О том, что нас ждет, очень хорошо расписал в своей книге «Терроризм в XXI веке» Михаил Требин. Если верить ему, то в скором времени будет и ядерный терроризм, и химический, и биологический, и космический. Соответственно, масштабы терактов и количество жертв в них будут возрастать.

Вот, например, для того, чтобы отравить водопровод города Нью-Йорка, достаточно 150 грамм порошка. Если не принять меры, то в течение суток умрут все жители города. Вот вам и масштаб.

А кто может гарантировать, что террористы рано или поздно не взорвут ядерный заряд малой мощности? Технически его сейчас уже можно сделать чуть ли не в слесарной мастерской.

Другое дело, что для этого надо достать расщепляющее вещество в нужном количестве, обладать определенными знаниями в этой области и смириться с тем, что получишь в процессе работы облучение такой степени, что заболеешь лучевой болезнью. Вот и все. И это рано или поздно произойдет. Конечно, от такого ядерного взрыва малой мощности целый город не исчезнет с лица земли, но разрушения будут таковы, что не заметить их будет невозможно.

— Прогнозы, прямо скажем…

— Терроризм только кажется каким-то хаосом. Но это явление чрезвычайно организованное, планируемое и управляемое. Это один из методов решения тех или иных стратегических, геополитических и даже тактических задач. И он достаточно эффективен, поскольку крупномасштабные, традиционного типа, войны по многим причинам стали невыгодны. Терроризм — это эрзац войны.

Почему не приемлемы войны с их крупномасштабными разрушениями? Сейчас все так тесно переплетено — транспорт, газ, электричество, вода, связь… Ну, грубо говоря, началась бы война Беларусь — Польша. Казалось бы, кого это волнует? Я вас уверяю: экономика всей Европы в одночасье рухнула бы.

«Обычная» война стала неприемлема как способ решения конфликтов, она нерентабельна. А терроризм — это микровойна: на уровне квартала, города, на уровне какого-то региона. И это удобно. По крайней мере, до того времени, пока террористы еще не начали применять ядерные заряды и химию.

— Следуя вашей логике, выходит, что терроризм просто необходим?

— К глубокому своему сожалению, я вижу, что он выгоден и нужен многим. Если бы терроризм был необходим только кому-то одному, например, так называемым исламским фундаменталистам, то с ним бы давно покончили. Ведь, если вспомнить, давно предрекали войну между исламским и христианским миром. Но ее нет — такая война просто невыгодна обеим сторонам.

Людей ведь не потому убивают, что у них другая вера, а потому, что они живут на земле, которая кому-то нужна, потому, что у них есть нефть или еще какие-то богатства. Вот возьмите, например, борьбу Азербайджана и Армении за Карабах. Это склока в квартире, где людей много, а земли мало. Почему-то в тундре никто не хочет воевать за землю.

— А имеет ли терроризм национальную принадлежность? Можно ли говорить, что, например, белорусам подобные радикальные настроения не присущи в силу их менталитета?

— Да о чем вы говорите? А партизанами кто был — разве не белорусы? Такие спокойные люди — и вдруг они в леса подались.

Всем все присуще. Просто в Беларуси, на мой взгляд, нет причин для возникновения терроризма как социального явления. И слава Богу. С ментальностью это не связано никак.

— Значит, остается, радоваться, что мы живем в такой замечательной стране, где, по словам председателя КГБ Степана Сухоренко, нет ни одной террористической организации?

— Нет и, я думаю, не будет. Откуда ей взяться? Я не вижу здесь предпосылок. У нас нет ни нефти, ни газа. Кому мы нужны со своим торфом?

Кстати, это одна из причин, почему к Беларуси со всей ее спецификой в мире относятся достаточно спокойно. Пока у нас не забьет фонтан нефти, демократию западного типа устанавливать тут никто не станет.