Комментарии
Максим Соколов, ”Известия”

Святочный рассказ

В Беларуси установилась рождественская погода: зазеленела трава, всюду чувствовалось пробуждение природы. Но не все минчане радовались предстоящим праздникам. Белорусский правитель Александр Григорьевич, поклявшийся жить в землянке, но не продавать суверенитет и независимость, оказался верен своему слову.

Когда отношения с восточным союзником совсем расстроились, Александр Григорьевич распорядился выкопать землянку в саду своей резиденции и оттуда вел неравную борьбу с бывшим союзником Владимиром Владимировичем. Александр Григорьевич был опытным бойцом-замполитом, немало нефтегазовых трофеев он прежде добывал в ходе дружбы с восточным союзником, но тут союзник столь усилился, что испытанный боец стал изнемогать. Нефть, газ, трубы, дорожные заставы, мясо и субпродукты, корпусная мебель — все бросалось в беспощадную топку борьбы за укрепление союза, но союзник был слишком силен.

Тьма с Востока продолжала сгущаться, и члены Александра Григорьевича объял невольный трепет. Он чувствовал себя краковским трубачом, извещающим цивилизованный мир о приближении восточного союзника, но цивилизованный мир за своими беспечными "Джингл беллз" не слышал минского трубача.

Тут люк землянки открылся, и по приставной лестнице к нему спустился порученец. Лицо его сияло радостью. "Спасение, мой батька, спасение, — воскликнул он. — Сам Лимонов идет к нам на подмогу!"

Сперва Александр Григорьевич не понял, о каких лимонах идет речь, и даже разгневался, но тут другой порученец подтвердил, что юные герои-нацбольшевики штурмуют русское консульство, скандируя: "Газ для Беларуси по внутрироссийским ценам!", "Возвращение "Газпромом" акций "Белтрансгаза"!", "Отставка правительства России и Владимира Путина!" и "Союз без Путина!"

Последние два лозунга особенно понравились Александру Григорьевичу, а настроение его начало совсем улучшаться, когда ему на стол легло письмо Эдуарда Вениаминовича, в котором тот призывал его стать наконец революционером, дать у себя приют протестным силам России и экспортировать революцию направо и налево — в Украину, Россию и далее везде. Продержаться осталось совсем немного, писал Эдуард Вениаминович, протестные силы уже на подходе к Минску.

Тут, даже и опережая марш протестных сил, в землянку спустились два прибывших с западной границы чудных святочных гнома, похожих друг на друга как две капли воды. Важно поклонившись, гномы обратились к нему: "Витай, шляхетны Ляксандру Рыгоровичу!" — и оповестили, что цивилизованный мир услышал издаваемые им звуки и готов принять его в объятия.

"А санкции? Да я же невыездной?" — спросил Александр Григорьевич. "Пусть шляхетны Ляксандр Рыгорович о том не беспокоится, — отвечали гномы. — Сейчас должны прибыть твои новые союзники, и они все тебе разъяснят".

Вслед за тем гномы расстелили на приставной лесенке ковровую дорожку, и по ней в землянку спустилась делегация сенаторов и конгрессменов. Широко улыбаясь, народные депутаты США пожали руку правителю со словами "How do you do, m-r Regorovich?"

Тот уже чувствовал, что происходит что-то очень светлое, чистое и приятное, но привычка к бдительности не давала отдаться рождественской радости в полной мере. Народные депутаты разъяснили правителю, что ему следует учредить молодую восточноевропейскую демократию и тогда все будет хорошо и замечательно, но Александр Григорьевич все еще не верил своему счастью. "А я куда же в этой молодой демократии?" — поинтересовался он.

Ответом ему была еще более широкая и дружеская улыбка и указание на то, что укрепление энергетической безопасности и борьба с русским империализмом составляют главную суть молодой демократии. "За безопасность и против империализма всегда будем бороться", — подтвердил Александр Григорьевич. "Вот и прекрасно!" — обрадовались гости и стали составлять отчет о процессах демократизации в Белоруссии, развернутых прагматиком Александром Григорьевичем.

Прагматику стало в холодной землянке тепло от такой негасимой любви. Он почувствовал, что у него снова есть союзник, которому он может дарить поцелуи. Несмотря на внешнюю суровость правителя, сердце его всегда стремилось к раздаче поцелуев, и ничто так не огорчало его в распре с восточным союзником, как то, что последний к поцелуям охладел. Плача от радости, Александр Григорьевич стал целовать гномов и сенаторов, те крякали от радости, но не увертывались, а только жалобными голосами пели "Джингл беллз".

Восточный союзник тем временем у себя в Москве предавался раздумьям, не обидел ли он чем Александра Григорьевича и как поправить случившуюся остуду. Тут в кабинет вошел царедворец и взволнованным голосом сообщил, что, по данным разведки, в Минске теперь молодая европейская демократия.

"Вишь ты! — воскликнул Владимир Владимирович. — А что про это думает Николай Платонович?" — "А он про это ничего не думает, он среди пингвинов колядует", — отвечал царедворец. "Да, конечно, дело божественное", — в рассеянности, порожденной внутренними думами, отвечал Владимир Владимирович, и тут лицо его просияло. Собственноручно начертав высочайший рескрипт, он приказал: "Скорее в Минск!"

Протестные силы из России и Владимир Владимирович подъехали к президентской резиденции в Минске одновременно. По случаю победы молодой демократии Александр Григорьевич перебрался из землянки обратно в свои покои, и там вовсю шло празднество.

Войдя в праздничную залу, Владимир Владимирович быстро напрыгнул на Александра Григорьевича, горячо его поцеловал и предъявил ему рескрипт: "Я долго ждал, пока ты учредишь молодую демократию. Сегодня мое самое заветное желание сбылось, и я могу исполнить давно задуманное. Отныне в знак покаяния перед молодыми демократиями за преступления тоталитаризма я буду поставлять им нефть и газ бесплатно, пляши, Александр Григорьевич".

Молодой демократический союзник исполнил несколько па, но вдруг задумался. "Владимир Владимирович, ты что, всем им будешь бесплатно поставлять? И Украине, и Грузии?". — "И Украине, и Грузии, и Латвии, и Эстонии, и Польше!" — подтвердил благодушный Владимир Владимирович.

На чертах Александра Григорьевича отразилось раздумье: "Владимир Владимирович, ты лучше бесплатно поставляй мне все, что им причитается, а я уже им поставлю сам". — "А ты не нарушишь их энергетической безопасности? — поинтересовался Владимир Владимирович. — Ведь это дело теперь самое важное!" — "Ни за что, — отвечал Александр Григорьевич, — мы же с ними теперь демократические союзники". — "И то верно", — заметил Владимир Владимирович, и праздничные поцелуи возобновились. Над Минском звенели праздничные колокола.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)