Общество

«Свободу без сочувствия и взаимопомощи не построишь»

Белорусы рассказали блогу Отражение, почему добровольно помогают мигрантам.

Фото Reuters

«Я надевала варежку на холодные руки. Одна женщина благодарила «сэнк ю», другая говорила «ит, ит»

Минчанка Александра (имя изменено) часто видела толпы мигрантов в городе, встречала их в ТЦ «Галерея», а вчера, когда в очередной раз забрала ребенка из школы, приехала домой, пересмотрела свои вещи, которые уже не носит, собрала самое теплое и вернулась к торговому центру.

— Это был импульсивный поступок. Люди рассказывали, что продавали последнее имущество — им обещали 100%-ый путь к лучшей жизни. Видела репортажи, что они покупали себе туры по $ 2500, им гарантировали, кроме путевки и визы, двухнедельное проживание в гостинице, а потом через 3 дня выгоняли на улицу. И я видела, что они совершенно не подготовлены к нашей погоде. В Facebook много обсуждали эту тему, я подумала: толку обсуждать и сочувствовать, если я не попытаюсь что-то сделать?

С собой Александра взяла пуховик, шерстяное пальто, шарфы, варежки. Ребенок захватил конфеты: «Он, конечно, больше хотел в компьютер поиграть, но я постаралась объяснить, почему это важно».

Фудкорт, который весь месяц был забит мигрантами, оказался пуст. Сначала Александра растерялась, а потом увидела толпу у Дворца спорта.

— Сразу у подземного перехода стояли три женщины, думаю, это были курды. Я сделала шаг и просто протянула вещи со словами «wool» (в переводе с английского шерсть. — Прим. «Отражение»). Они, даже не думая, стали разбирать их. Одна женщина протянула мне руку — я ей надела варежку (подумала, вдруг они не умеют надевать наши варежки?).

Я почувствовала, насколько у нее холодная рука. Все, что я им давала, они надевали на себя, накидывали плед. Благодарили «сэнк ю! сэнк ю!», а одна говорила «ит, ит», показывая на рот. У меня ноги подкосились, я поняла, что люди просто голодные. Мне пришлось протянуть те конфеты, которые мы взяли, и я себя почувствовала Марией Антуанеттой, которая в фильме говорила: «Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные», — рассказывает Александра.

Девушка говорит, понимает, что в нашу страну приезжают люди разного финансового достатка: «Я видела и тех, кто сидят в ресторане или выходят на Карла Маркса из съемных квартир стоимостью от 70 евро в сутки, и тех, кто совершенно не выглядели, как те, кто приехал сюда с большими суммами». Александра уверена, что у каждого человека своя история.

— Сработало сарафанное радио, какие-то обещания, людей обманули. Совершенно не может быть аргументом, что они должны быть умнее, почитать, какая у нас тут диктатура. [Люди] пишут, что они платят диктатору. Ну что за бред? Можно читать историю по цифрам побед полководцев, а можно с точки зрения разрушенных войной жизней, умерших от голода и потерянных в этапах.

Для меня важна человеческая жизнь. Эти люди абсолютно не понимают, заложниками каких ситуаций, игр они стали. Я написала пост в Facebook, зная, что будет волна скепсиса, рассуждений, надо это или нет. «Они знали, на что шли» можно сказать и про наших политзаключенных, людей, которые не выполнили преступный приказ и лишились работы. Но разве «они знали, на что шли» — это аргумент? Для меня нет.

Я знаю, что помогают всегда одни и те же люди: и пишут письма политзаключенным, и собирают передачи, и откапывают во время «Хавьера» соседскую машину во дворе. После этого поста несколько моих знакомых отписались, что тоже отнесли мигрантам вещи.

Вадим как раз из тех, кто, прочитав пост, тоже отправился к «Галерее» с большим пакетом.

— Эта мысль мелькала и раньше, я вообще считал, что передавать вещи лучше прямо на границе, а потом как раз появился пост Саши. Я передавал только вещи — шапки, перчатки, куртки, спортивные костюмы, термобелье для детей и подростков, свою куртку, плед. Правда, когда я сегодня уже туда приехал, людей было мало, видимо, их всех увезли к границе.

В основном оставались молодые мужчины, пару женщин. Они выглядели испуганно, знаете, как напуганные зверьки, которые ожидают какого-то окрика или удара. Несколько раз я повторил «kids» (дети в переводе с английского, — Прим. «Отражение»), тогда поняли, что я не собираюсь их прогонять, уже благодарили.

Вадим говорит, что хотел передать и продукты, но магазины были закрыты, поэтому решил, что приедет еще раз — уже с продуктовой помощью.

— Среди моих знакомых нет тех, кто осуждает помощь мигрантам. Все, скажем, знают, кто в этом виноват. Я понимаю, почему люди высказываются против: думаю, все вовлечены в текущую ситуацию в стране, видят в мигрантах инструмент, который используют определенные структуры, и злятся на них. Ну и нельзя сказать, что в стране не присутствует бытовая ксенофобия — она была с советских времен.

Люди безусловно раздражены, — рассуждает Вадим. Мужчина говорит, что регулярно помогает и семьям, столкнувшимся с репрессиями в Беларуси. — Я помог чем смог, не могу сказать, что регулярно буду это делать, но понимаю, что чисто по-человечески важнее помочь людям, которые могут погибнуть, чем купить своему ребенку очередную игрушку.

«Свободу без сочувствия и взаимопомощи не построишь»

Кристина (имя изменено) собирается отнести мигрантам теплую одежду, которую отобрала дома. Минчанка планирует приготовить бутерброды, а может быть, говорит, получится захватить чай из «Галереи».

— Вещи хотела отдать в «Калі ласка», но тут явно нужнее. Я считаю, что не бывает лишних или не таких людей. Вне зависимости от пола, расы, веры, национальности, текущего места проживания — все люди равны. Нас определяют только наши поступки, и каждый может ошибиться. Невозможно проходить мимо беды живых существ, даже если по мнению кого-то они сами виноваты в своих бедах.

Невозможно смотреть, как дети замерзают без одежды или еды потому что кто-то считает, что их родители поступают неправильно, — делится Кристина. Она уверена, что в здоровом гражданском обществе очень важны сострадание и сочувствие. — И это мой личный небольшой вклад в такое безопасное общество, которое готово протянуть руку помощи в трудной, безвыходной ситуации, даже если человек ошибся и сделал что-то не так, что привело его к бедственному положению.

Люди боятся чужаков — это известный эффект в психологии. Но такой страх иррационален и губителен не только для «иных», но и для нас самих. Свободу без сочувствия и взаимопомощи не построишь.

«Читала историю курдов — не завидую этой народности, мне их жалко»

Минчанка Светлана работает в сфере образования. У них, говорит, от местного районного Союза женщин объявили сбор вещей для мигрантов. Светлана в организации не состоит, но нашла дома для взрослых куртки, пальто, которые уже в семье никто не носит, и отнесла. Еще купила немного продуктов.

— Особо много не купишь — самим жить нужно. Но человек 7−8 смогут поесть. Мы не покупали новую одежду, продукты — то, что доступное, недорогое. Коллеги некоторые тоже приносили вещи, которые им уже не нужны. Я очень впечатлилась, мне жалко детей, они вообще не виноваты, их родители взяли и сюда привезли, — рассуждает Светлана.

Женщина говорит, что ее семья всегда старается откликаться на просьбы о помощи, решили не оставаться в стороне и в этот раз, а на работе на нее никто не давил и не уговаривал.

— Знаете, я человек верующий, кто из нас не грешен? Сами ехали или их привезли и обманули, как они ехали и почему? В этой ситуации, конечно, очень тяжело разобраться, но и нет смысла: люди мерзнут, умирают от голода, сегодня и сейчас им нужна помощь. Мнений много, но я считаю, что каждый может оказаться в такой ситуации, тем более в наше время.

Как сказал мой отец сегодня: вспомните сказку «Кошкин дом», все должны быть людьми. Если человек никогда никому не помогал, когда с ним беда случится, как он сам потом будет просить о помощи? Знаете, у животных умирает мама, а ее детенышей выращивает другая — не отталкивает, не загрызает, как чужих.

За помощь застрявшим на границе мигрантам, рассказывает Светлана, некоторые коллеги ее осудили.

— Выслушала сегодня и вчера: вот, неправильно делаете, нельзя так, пусть уезжают. Эта ситуация когда-то разрешится: туда они уедут или назад их отправят — людям нужно поесть. Я считаю, нельзя так агрессивно [относиться]. Думаю, они и лес тот рубят от безысходности, хоть так и нельзя, и уехали не от хорошей жизни. Читала историю курдов — не завидую этой народности, мне их жалко.

Сергей из Минска тоже не участвовал в сборах — увидел клич в Фейсбуке у друзей, которые связаны с медициной, показал сообщение жене и без долгих раздумий пара решила собрать детские вещи, которые оставались дома.

— Вялікі збор ніхто не аб’яўляў, але папрасілі, калі ў кагосьці ёсць рэчы на ​​дзіця такіх жа гадоў, прывезці іх. Вось я і адвёз. Гэтыя людзі былі вельмі ўдзячныя за дапамогу. Ужо з іх слоў мы зразумелі, што ім казалі, нібыта існуе нейкая таемная дамоўленасць, калідор, па якім можна лёгка патрапіць у Нямеччыну [з Беларусі], і ў гэтым яны былі ашуканы. Адкуль бы гэтыя людзі ні былі, гэта ж чалавек, гэта ж маленькае дзіця.

Мужчина рассказывает, что специально каналы помощи мигрантам искать не будет, но считает, что, если есть возможность, нужно помогать.

— Усе жадаюць лепшага жыцця, гэта ж нармальна, а дзіця павінна быць у цяпле. Я не месія нейкі — гэта проста мае перакананні. Я нядаўна ехаў са сваёй мамай на машыне, праяжджалі групу мігрантаў, і яна неяк абразліва назвала іх. Я вельмі здзівіўся. Можа, нейкія негатыўныя патэрны счытваюцца ў грамадстве і ўсё так пачынаюць [рэагаваць], але гэта дзіўна.

«Людям нужны еда, вода и тепло. А еще их нужно вывозить от границы побыстрее»

Белоруска Татьяна (имя изменено по просьбе героини) в 2020-м году была вынуждена уехать с детьми в Украину. Семья выезжала из страны как раз в те дни, когда на белорусской границе были тысячи хасидов, пытавшихся попасть в Умань.

«Они были зажаты на полосе дорожного покрытия, в ужасных антисанитарных условиях. По нужде ходили в местный лесок. Мусорные баки, установленные на украинской части «нейтральной зоны», постоянно стоят переполненные, а в тот момент мусора было в три раза больше обычного. Мы поделились с хасидами водой», — вспоминает девушка и говорит, что не помогала мигрантам во время нынешнего кризиса, но готова была бы поехать туда волонтерить, если бы была такая возможность.

— Я бы очень хотела, но на кого оставлю детей? Поэтому мне стыдно, чувствую себя связанной. Волонтеры способны к сочувствию, они в силах отдавать свое душевное тепло людям, разговаривать. Испуганным мигрантам сейчас необходимо видеть сочувствующих людей. У военных приказ, у журналистов задание, а волонтеры добровольно выполняют необходимую работу. Людям на грани выживания нужны еда, вода и тепло, — рассуждает девушка.

Татьяна не согласна с теми, кто осуждает готовых помогать застрявшим там людям, даже если их туда «загнала власть»:

— Мигранты не знали, на что шли. Курды, как обычные люди, верили, что смогут пересечь границу и получить статус беженца, который открывает перспективы к спокойной обеспеченной жизни. Они были обмануты людьми, которые обещали им некие услуги за деньги.

Когда думаешь о мигрантах как о людях, включается сочувствие. Но проще отмежеваться от них, от власти, которую не выбирал, и жить дальше в своем мирке. Это позиция человека слабого и зашоренного. Если мы хотим сами строить свою страну, то и ее проблемы мы тоже должны решать сами, — уверена девушка.

Напомним, ситуация с мигрантами в Беларуси обострилась в понедельник, 8 ноября, когда люди массово направились к границе с Польшей и разбили там лагерь. Сейчас в нем, по разным оценкам, находится до четырех тысяч человек, в том числе дети.

В лагерь Белорусское общество Красного Креста и общественные организации стали доставлять гуманитарную помощь. По распоряжению Лукашенко, мигрантов обеспечивают дровами.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 3(22)