Александр «Адидас» Михеенко: «Роль лидера – это не быть первым»

Александр «Адидас» Михеенко – уроженец Барановичей, руководитель востребованной тату-студии в Минске. Сейчас он открывает в столице вторую тату-студию – одну из самых больших в СНГ по площади, а по культурной составляющей похожей на галерею или музей.

Александр рассказал Intex-press, как формировалась личность парня из Текстильного микрорайона и как он нашел свое предназначение.

Тату-мастер Александр Михеенко. Фото: личный архив

Как стал неформалом

Я родился и вырос в Барановичах в 80-х, жил в Текстильном микрорайоне. Детство проходило во дворе и в «Гаю». Мы рыли землянки, пекли картошку, исследовали дзоты, сдавали металлолом – делали жизнь интереснее как могли.

Потом появилось кабельное телевидение, MTV. Вышел фильм с Джонни Деппом «Плакса», где были плохие парни в косухах и татуировках – хотелось быть похожими на них.

Начало 80-х годов. Пионер Саша Михеенко. Фото: личный архив

В моем доме и в соседнем жили участники двух рок-групп, они были длинноволосыми, придумывали украшения для своей одежды и внешним видом показывали, что противостоят устоям.

На их примере я понял, что самовыражение и протест – это та свобода, которая помогает перешагнуть порог общественного мнения, мешающего людям быть собой.

Мне нравился и панк-рок, и хардкор, хип-хоп, регги, джаз, блюз, цыганщина. Я был мультикультурным меломаном. На чем-то конкретном себя не закрывал.

Нашу компанию называли «патлатые», и районные авторитеты хотели нас остричь. Но все-таки к нам относились толерантно, потому что мы приходили на танцы и всем своим видом показывали, что готовы стоять за район.

Учеба

Я учился в 15-й школе с художественным уклоном. Но это не был мой осознанный выбор. Сейчас я жалею, что профукал эти уроки. Уже в конце школы мне хотелось освоить все, что я пропустил, но в 15–16 лет были другие искушения и интересы.

Перемены в Барановичах

В Барановичах в середине 90-х все стало резко меняться. Я родился в Советском Союзе. Нас воспитывали с верой в коммунизм и светлое будущее, мы свято верили в дело Ленина и были объединены идеей коммунизма и равенства пролетариев всего мира. Нам рассказывали, что в скором будущем мы будем брать в магазинах столько, сколько нам необходимо, потому что мы все работаем над процветанием страны.

Эти надежды рухнули с развалом СССР. Люди начали приспосабливаться к новым экономическим реалиям. Прежние идеалы обесценились. Стал доминировать материализм. Мы узнали, что такое инфляция. Появились первые коммерческие киоски, комиссионные магазины, заработки за границей, учителя стали давать частные уроки.

В нашем городе возникли преступные группировки. Ребята, которые занимались спортом, говорили с гонором: «Меня в бригаду зовут к тем, к тем». Я думал: «Что вообще происходит?»

Средой обитания криминала зачастую были подвалы, оборудованные под «качалки». Там отбирали ребят в команды. Предложение выглядело примерно так: «Слушай, ты нормально боксируешь. Погнали на Москву бабок подзаработаем». Некоторые реально возвращались на машинах и с баснословными суммами. Кто-то уже никогда не возвращался или попадал за решетку.

Я знал, что в моем районе в гаражах было несколько нелегальных автомастерских, где ребята перебивали номера угнанных машин, разбирали их на запчасти. Коммерческие вопросы решались очень жестко: тем, кто не хотел делиться, сжигали ларьки, гаражи, угоняли у них машины. Такова была реальность вокруг.

Впервые за границей

90-е годы. На рейве в Европе. Фото: архив Александра Михеенко

В 97-м году я впервые поехал в Европу, а с 2001-го по 2005-й находился там безвылазно. В 97-м во Вроцлаве я думал, что попал на другую планету. Я впервые увидел людей с дредами, тоннелями в ушах – не мог поверить, что ухо так может растягиваться. Граффити на вагонах метро, готы, скинхеды в «мартинсах» (марка обуви Dr. Martins) и т.д. Все это я видел только по MTV.

Я был немного озадачен тем, как себя вести, чувствовал себя неловко, потому что увидел там свободных людей, которые не стеснялись самовыражаться, и общество было открыто и принимало всех такими, какие они есть.

Молодежь сильно отличалась от моих ровесников и знакомых из Беларуси. У нас сережка – это был вызов обществу, можно было и отхватить. Большие контрасты.

Вечеринки тоже отличались: у нас кто дома украл брагу, кто самогон слил, кто вина купил. Там люди со своим пивком приходили, потягивали «на расслабоне», общались, слушали разную музыку, рассказывали о путешествиях, поездках на каникулы в Португалию или Италию.

 У нас же в районе мы танцевали в ДКТ в одном кругу, через который нельзя было проходить. В разгаре дискотеки могли приехать ребята из другого района и началась бы потасовка.

Как начал увлекаться тату

Фото: личный архив

Долгий период я находился в Беларуси безвылазно, но за это время принял много важных решений в жизни, одно из них – заниматься татуировкой.

Я пробовал найти себя много в чем: работал в рекламной компании, на стройке, пытался найти ремесло, полулегальными какими-то делами занимался, но ничто это не увлекало так, как татуировка.

Татуировки мне нравились с детства. Отец швейной иглой набил себе надпись «Саша» на руке, а на запястье у него — сердце, пробитое стрелой и саблей. Когда отец приходил летом в сад забирать меня с закатанными рукавами, у него были видны татуировки на руках, и я гордился, что у меня не такой, как у всех, папа.

В татуировках мне нравится символизм, простота, минимум средств и максимум информации. В Польше мне сделали первую тату в 19 лет. Я долго искал студию, а когда нашел, то несколько дней подряд приходил и по несколько часов рассматривал каталоги, журналы с эскизами и фантазировал о том, что же я хочу сделать себе. Но так как мой бюджет был ограничен, приходилось исходить из доступной цены, а не из изображения. Первая татуировка, которую мне сделали, стоила 150 долларов, в то время как средняя зарплата на заводе в Беларуси была около 50 долларов в месяц.

Когда-то татуировка – это был очень смелый поступок и вызов общественному мнению, так как для обычных горожан татуировка ассоциировалась с криминальными и маргинальными слоями общества, а сами «отсидевшие» могли предъявить, что тату набита «не по понятиям» и за нее нужно ответить. Сегодня можно сказать, что татуировка стала мейнстримом для многих людей.

Сакральный момент

Татуировка для меня – ритуал, сакральный момент. Она – на всю жизнь. Прежде чем наносить человеку татуировку, я назначаю ему встречу-консультацию. Это для того, чтобы понять, кто этот человек, что он хочет этим показать, выразить и готов ли он прожить с этим рисунком всю жизнь?

Порой люди хотят запечатлеть вещи, которые на данный момент кажутся им значимыми: расстался с девушкой, посмотрел сериал, любимая группа записала альбом. Это такие вещи, о которых стоит помнить, но нужно и отпускать ситуации: тату – это на всю жизнь, понимаешь? Нужно ли тебе на себе носить этот якорь?

Фото: личный архив

О миссии

Миссия каждого человека — стать лучшей версией себя. А когда ты уже становишься лучшей версией себя, то своим примером показываешь, что важно следовать своим мечтам, идеалам и ставить себе высокие цели. У меня было много негативных моментов, сложных ситуаций, которые, как и все мы, я создал сам и смог разобраться в них.

И каждый раз я учусь. Хотелось бы помочь людям быть более осознанными, поверить в то, что ты – альфа и омега и творец происходящего. То, что ты имеешь сегодня, — это результат твоих предыдущих мыслей и действий. У каждого есть возможность сделать что-то хорошее для себя и понять, что мы в ответе за себя и за то, что происходит вокруг нас.

Роль лидера

Свободное время использую в удовольствие и стараюсь узнавать что-то новое, развить свои организаторские способности. Поэтому читаю больше психологической литературы, которая помогает разобраться в себе, в причинах и источниках эмоций и правильно пользоваться своими ресурсами.

Я считаю, что роль лидера – это не быть первым, а помочь развиваться людям вокруг себя, помочь им раскрыть свои сильные стороны и научиться преодолевать страх и неуверенность. Потому что стать «боссом» и кормить свое эго – очень легко, а растить, развивать, сплачивать коллектив – задача сложнее, но и интереснее.

Гордость

Откровенно могу сказать, что мое главное достижение – моя студия и я счастлив быть частью очень хорошей команды тату-мастеров. Некоторых из них я познакомил с ремеслом и курировал с первых шагов. Я очень горжусь ими. Они становятся профессионалами в своем деле, а самое важное и самое сложное — воспитать хороших людей.

Все мы влияем друг на друга и помогаем расти, развиваться, а также формировать навык татуировки и поднимать культуру вокруг себя. В мае будет официальное открытие второго салона, зовем всех, запасаемся шампанским и т.д.