Сестра политзаключенной преподавательницы: «Меня потрясли солидарность белорусов, взаимопомощь и объединение»

Сестры Ольга и Мария Филатченковы, фото Александр Конотоп

Ольга Филатченкова — участница видеообращения преподавателей БГУИР против насилия, принимала участие в забастовке. Мама двоих детей — сын-студент БГУИР, дочка учится в третьем классе.

Приговорена к двум с половиной годам лишения свободы в колонии общего режима за «организацию и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них». Правозащитники признали Ольгу Филатченкову политзаключенной.

— Моя сестра более 11 месяцев за решеткой. Из СИЗО она умудряется делать нам, ее родным, бесценные подарки, — рассказала Мария Филатченкова «Cалідарнасці». — Оля начала рисовать по фотографиям портреты близких людей. Теперь вся семья ждет с нетерпением новых писем и портретов.

Ко дню рождения сестры Ольга запустила серию открыток — история их сестринской любви и дружбы.

— Оля описывает истории из нашего детства — трогательные и смешные. Рассказывает, как мы росли, как я ее кусала-била, а она мне сдачи не давала, потому что я маленькая, а маленьких обижать нельзя.

Фото из личного архива

Каждый день я ждала продолжения, когда же придет новая открытка, и чем закончится эта история, — улыбается Мария. — А самого дня рождения я даже в детстве так не ждала, как сейчас, потому что случайно узнала, что Оля нарисовала мой портрет.

Наверное, лучшего и более важного подарка в моей жизни не было. Какой изобретательностью надо обладать, чтобы придумать, чем порадовать родных из-за решетки!

Мария сейчас живет в Украине. Расстояние не помешало сестрам остаться близкими.

— По моим ощущениям, 2020-й год стал переломным даже для тех людей, которые ранее не проявляли активную гражданскую позицию. Слишком много перебора было: от коронавируса, который отрицался властями, до арестов людей, которые хотели зарегистрироваться кандидатами. Многих, в том числе и Олю, это привело к активному высказыванию своей позиции.

Оля работала независимым наблюдателем на нескольких участках. Рассказывала, как в минской школе ее не пустили на участок. Неравнодушные люди приносили наблюдателям воду и еду.

На участке, который располагался в санатории в Атолино, тоже не пускали, требовали защитный костюм. Оля кинула клич в чате наблюдателей, и за 15 минут ей полностью собрали обмундирование — от обуви до маски. Сестра была в восторге. В итоге все равно ее не пустили на участок, но Оля рассказывала, что голоса члены комиссии посчитали по-честному.

Первые дни после выборов были кошмаром, вспоминает Мария.

— В Беларуси отрубили интернет, я не могла связаться с родными. Всем звонила, писала смски. У нас 24 часа в сутки показывали новости о том, что происходит в Минске. Где стоят автозаки, водометы, куда ОМОН подогнали. Я переживала, что родные ничего не знают. Хотела помочь, чтобы их, не дай Бог, не забрали.

Меня потрясла солидарность белорусов, взаимопомощь, объединение. Когда уезжала из страны, я даже представить себе не могла, что такое может произойти, что будет такой подъем.  

Об аресте сестры Мария узнала из медиа.

— Потом Оля рассказывала, что к ней начали ломиться домой. Она сначала не открывала, позвонила родителям и коллеге. Когда сотрудники КГБ вызывали бригаду, чтобы выломать двери, Оля открыла. Мама с папой на обыске присутствовали, коллегу с адвокатом не пустили. Когда после обыска Олю посадили в машину, они поехали за ними, но милиция включила мигалки и на красный свет уехала в неизвестном направлении. Потом выяснилось, что Оля в СИЗО КГБ.

В постановлении на обыск было сказано, что квартира может быть местом преступления.

Ольга Филатченкова, фото из соцсетей

После ареста Ольги сестра забрала ее дочку в Украину, и пока шло следствие, Маша жила у тети.

— Сначала сказали ей, что мама в командировке. Сейчас Маша знает правду. Накануне дня рождения дочки Оля выступала в суде с последним словом, где поздравила ее. Когда Маша услышала запись с маминым голосом, сказала: «Наверное, плакать должна, а я радуюсь».

По словам сестры, Ольгу многие поддерживают.

— На суде «по делу студентов» я встретила классного руководителя Оли. Оксана Алексеевна придумала для Ольги ребус: высылала ей денежные переводы, в суммах было зашифровано послание для нее. Оля писала, что не может найти к нему ключ.

Недавно папа был у нее на свидании в гомельском СИЗО. Говорит, что настроение у нее похуже. Я так понимаю, что вопрос в окружении, в котором она сейчас находится. На «Володарке» с ней в камере сидели Катя Борисевич, Алла Шарко, Катя Андреева. Там Оля всех учила танцам народов мира.

О том, какой видит свою жизнь после освобождения, Ольга не пишет. Мария уверена: сестра не жалеет о том, что открыто проявляла свою гражданскую позицию.

В последнем слове на суде Ольга Филатченкова сказала, что ей очень жаль, что такие талантливые и смелые люди, как студенты, провели в СИЗО уже восемь месяцев (на момент проведения процесса – прим. «С»), не совершив ничего противозаконного, и пострадали только за то, что не согласны с несправедливостью, которая сегодня происходит повсюду.

— Я веру, што рана ці позна прыйдзе дзень, калі яны і мы ўсё зможам жыць у свабоднай і шчаслівай краіне, пабудаванай нашымі ўласнымі рукамі. У краіне, дзе талентам будзе адкрыты шлях, дзе сумленнасць, дабрыня і розум будзе шанавацца ў першую чаргу. Хочацца пажадаць, каб гэты час надышоў хутчэй. (Цитата из последнего слова Ольги, опубликованного на сайте правозащитного центра «Весна»).