Сержант запаса погранвойск: «В стране нужно вводить чрезвычайное положение, но это дело не пограничников»

Эти дни, белорусско-польская граница. Фото ИТАР-ТАСС

Дмитрий (имя изменено по просьбе собеседника – С.) говорит, что нелегалов и контрабанду белорусские пограничники задерживали всегда – просто раньше не было таких больших потоков. И причины здесь, утверждает он, не только в политическом кризисе.

– Из того, что помню в период службы – например, в 2003-м задержали новенькую БМВ, которую незаконно ввозили в Беларусь. Стоила такая машина порядка 50 тысяч евро, и потенциальные владельцы так просто отступаться не желали – где-то месяц пытались забрать, потом выкупить, в итоге мы передали ее в госкомитет погранвойск и забыли.

Периодически задерживали «ходоков» с синтетическими наркотиками, которые пытались пройти под видом грибников.

Из Беларуси в основном везли спирт – бывало, задерживали крупные партии, больше 10 тонн – и сигареты, тоже весьма немаленькими объемами. И, конечно, контрабандисты часто возили продукты, особенно молочку, цветной металл – зная график дежурства патрулей на границе РБ и Литвы, можно было фурами гонять.

Дважды я участвовал в пресечении торговли людьми – оба раза речь шла о представителях азиатских стран. Их возили тогда на обычных пассатах: человек 10-12 штабелями лежали в багажниках, а водители выбирали проселочные дороги в Литву. Несколько раз задерживали просто беглых уголовников из России, которые через Беларусь бежали в Литву.

Основное отличие «тогда» и «сейчас», говорит собеседник, в том, что в начале нулевых границы, оставшейся Беларуси в наследство от СССР, по сути, не было. Ни контрольно-следовой полосы, ни колючей проволоки, ни приборов сигнализации типа «Кристалл», только лишь условные обозначения и столбы.

– Так было еще со времен перехода границы Павлом Шереметом и Димой Завадским в 1997-м, – напоминает Дмитрий. – Они как раз в Беняконях и переходили и описывали, что границы как таковой нет, за что Павел потом сидел в Лидском КПЗ, а позже в Минске.

«Мигранты – чей-то очень прибыльный бизнес»

За прошедшие годы ситуация изменилась. Белорусская граница четко обозначена и довольно хорошо оснащена. Притом в ее обустройство, поддерживая страну в борьбе с нелегальной миграцией и развитии инфраструктуры, Евросоюз вложил без преувеличения миллионы. 

Только на возведение и оснащение на белорусско-польской границе терминала «Козловичи-2» для грузовых автомобилей понадобилось около 16 миллионов евро, и еще почти 7 миллионов выделили на оптоволоконную связь вдоль всего участка.

Также в рамках трансграничного сотрудничества финансировались мобильные пункты пропуска на границе Беларуси с ЕС, реконструкция некоторых погранпереходов, демаркация белорусско-литовской границы.

Однако в 2021 году, после принятия Брюсселем очередного пакета санкций в отношении белорусского режима, все предыдущие этапы сотрудничества были мгновенно забыты. Минск приостановил участие в «Восточном партнерстве» и действие соглашения о реадмиссии, а Александр Лукашенко открыто заявил: «Мы останавливали наркотики и мигрантов – теперь будете сами их есть и ловить».

Количество людей, в основном из стран Ближнего Востока и Африки, желающих попасть в Евросоюз по «белорусскому маршруту», выросло в десятки раз. С начала года только белорусско-польскую границу пытались пересечь более 30 тысяч мигрантов.

– Я вижу, что сейчас происходит на границе. И могу сказать, что организовать приезд мигрантов в Беларусь не так сложно, – делится наблюдениями Дмитрий. – Даже ко мне, зная, что у меня консалтинговый бизнес в Москве, в прошлом и в этом году обращались порядка 10 человек, которым была нужна помощь в получении рабочего патента для граждан Малайзии и стран Ближнего Востока.

Но я отказался, по личным принципам и убеждениям. На мой взгляд, это не те люди, которые, приехав в Европу, действительно будут работать.

Не стоит сбрасывать со счетов вариант, что теперешний миграционный кризис – не столько про политику, сколько про деньги. А речь идет о немалых суммах. Вот, скажем, нужно 120 рабочих патентов для граждан Малайзии. Их можно оформить, не нарушая закон, через МИД, якобы приглашая этих людей рабочими, и в консульстве Беларуси или России они получат рабочую визу категории D.

Расход на человека при этом составит, со всеми госпошлинами, пересылками, апостилями и оформлением, ну пусть 500 евро. А в новостях, которые мы слышим и читаем, мигранты говорят о 3-4 тысячах долларов – представляете, насколько прибыльный это бизнес?

«Получая приказ, военнослужащий обязан его выполнить. А преступный он или не преступный – такого положения в уставе нет»

– Странно в нынешней ситуации говорить о законах, но по закону – как должны действовать пограничники, обнаружив в приграничной зоне нелегалов?

– Должны задержать. Но нужно учитывать и соотношение сил: застава – 15 человек, а нелегалов, допустим, две сотни, или как сейчас, несколько тысяч. Попробуй, раздели такую огромную толпу уставших, замерзших, агрессивных людей, в которой мы видим и семьи, и множество молодых крепких мужчин. Это очень непростая операция.

Мы не можем стрелять на границе – есть закон, запрещающий это, – но должны предотвратить нарушение границы, доложить о случившемся и так далее.

Насколько я вижу по фотографиям – польские «погранцы» просто стоят, с оружием, их довольно много, и следят за целостностью границы. Примерно такая ситуация должна быть и у нас.

Но, судя по всему, белорусская сторона не проводит должных мероприятий по предотвращению нарушения границы. Хотя, кстати, если у тех мигрантов, которые сейчас в лагере, есть рабочие патенты – пока они не пытаются пересечь границу, то белорусское законодательство не нарушают, и в этом власти даже не лукавят. Однако эти люди нарушают пограничный режим, за что их можно задержать. Но не более, чем на трое суток.

Можно, конечно, и лишить рабочего патента и выслать из Беларуси – но это, опять же, деньги. И если моя гипотеза о том, что мигранты – это чей-то очень прибыльный, хотя и очень токсичный, бизнес, верна, то не удивительно, что этого не происходит.

Хотя, при очень большом негативе лично моем к Лукашенко, я не стал бы демонизировать все происходящее. Я смутно верю в то, что именно белорусский режим выступает организатором потока нелегальных мигрантов. А вот воспользоваться тем, что на руку, вполне может.

– Пограничники, выходит, способствуют – не пресекают попытки незаконного прохождения границы, и «комплекса мер по борьбе с незаконной миграцией» также не принимают. Это халатность или нарушение присяги?

– Здесь речь идет о специфике службы в белорусской армии. Есть такая штука: я обязан выполнить приказ. Я могу его оспорить, но только после того, как выполню. Это правда Устава погранвойск Республики Беларусь.

Получая приказ, военнослужащий обязан его выполнить. А преступный он или не преступный – такого положения в уставе нет. Если сержанту-срочнику отдают приказ, и тот его не выполнит – сядет; а если офицер – мало того, что лишится погон и будет разжалован, в зависимости от тяжести проступка, вплоть до рядового, так может и в тюрьме оказаться.

Поэтому выбор у среднестатистического служащего невелик. Либо ты увольняешься, либо, если ты солдат, умеешь только выполнять приказы и на другую работу рассчитывать не можешь, то «съедаешь» это и не уходишь, служишь согласно уставу.

Словом, я не называл бы поведение пограничников халатностью. На мой взгляд, у них сейчас просто нет выбора. Вот считаем: застава – 15 человек, маневренная группа – 30 человек, погранотряд – 200 человек. Чтобы охранять незаконных мигрантов, их всех нужно снять и отправить на конкретный участок. А с остальной границей что делать – открыть ее для всякого рода преступных действий?

Гипотетически все, что они могут – четко нести службу и сообщить о проблеме, о том, что для ее решения не хватает сил и ресурсов, в госкомитет погранвойск. Потому что, если случится что-то серьезное, вооруженный конфликт – погранотряд рассчитан на 15 минут ведения открытого боя с противником, после все погибают. Но ведь до этого доходить не должно, погранслужба – это, по сути, превентивные меры.

В стране нужно вводить чрезвычайное положение, задействовать регулярную армию и тому подобное. Но это дело не пограничников, и даже не ГКПВ. Это решает не старшина заставы, и не майор, и даже не генерал, который сидит в погранкомитете… Поэтому обвинять «погранцов» – я бы не стал. Легко это сделать, находясь вне системы и не зная, как она работает.

Известная фраза – рыба гниет с головы. Вот там и нужно искать

«Лазеек стало меньше, задержаний – больше»

– Помимо мигрантов, поражают в последний год объемы и суммы контрабандных партий сигарет из Беларуси, которые регулярно задерживают – что характерно, не белорусские пограничники…

– Таких скандалов не было до начала ковидного времени. Вернее, были, но не в таких масштабах. Когда я служил, практически каждую неделю на какой-либо заставе задерживали или сигарет, или спирт, или продукты.

И на белорусско-балтийской границе должной демаркации нет до сих пор – как ее начали делать в начале 90-х, так этот процесс затянулся на очень долгое время. Когда я в Москве встречался с ребятами, служившими на белорусско-литовской границе в 2010-х годах, они рассказывали все о тех же проблемах.

А к 2020-му году, с одной стороны, благодаря европейскому финансированию, оснащение все-таки улучшилось, а с другой стороны, начался ковид, границы практически закрылись и грузопоток просел в разы. И когда количество машин в сутки уменьшилось, а количество контрабанды осталось тем же – конечно, ее стало проще выявлять. Лазеек стало меньше, задержаний – больше.

Поэтому даже на российско-белорусской границе контроль улучшился: всю сухопутную часть границы контролируют с помощью дронов, и движение даже по проселочным дорогам даже микроавтобуса очень легко вычисляется – «проскочит» разве что грибник.