«Родина» — документальный фильм о дедовщине в Беларуси

С 1 по 8 марта в Риге пройдет фестиваль документального кино «Артдокфест. Рига». В основной конкурс вошел фильм режиссеров из Беларуси Александра Михалковича и Анны Бадзяки «Родина» — о дедовщине в беларусской армии.

Картина уже получила первый приз на копенгагенском фестивале CPH:DOX. Кинокритик Антон Долин рассказывает, почему этот фильм — одна из самых интересных документальных премьер этого года.

Сильный и страшный фильм о механизме государственного насилия, на котором строится постсоветское тоталитарное государство, рассказывает о Беларуси Лукашенко, но с тем же успехом мог бы о России Путина.

Режиссерскому тандему Александра Михалковича и Анны Бадзяки удалось невероятное: передать травматичный и пугающий опыт зрителям, сделав его чуть ли не иммерсивным, выйти за границы частных историй и подняться до мощных всеобъемлющих метафор.

На копенгагенском фестивале неигрового кино CPH:DOX, одном из самых авторитетных в Европе, «Родина» получила главный приз.

«Кинематографичный и содержательный фильм медленно раскрывает сложность жизни внутри репрессивной и несправедливой системы. Он задает вопросы об идее индивидуального выбора в обществе, загнанном в угол. Название фильма — способ вернуть власть женщинам, находящимся на переднем краю этой борьбы» — так звучала формулировка международного жюри.

Поначалу кажется, что «Родина» — линейная история одного преступления, которое имеет все шансы остаться безнаказанным. Главная героиня — женщина средних лет по имени Светлана. Ее сын Саша убит сослуживцами, «дедами» (непереводимое понятие «дедовщина» для международной аудитории авторы пытаются объяснить в открывающем титре фильма).

В надежде добиться справедливости она ведет собственное расследование и добивается хотя бы частичного наказания виновных. А заодно находит подруг по несчастью, чьих сыновей так же вернули из части мертвыми, не позволив толком рассмотреть гематомы на теле.

Чудовищно болезненная хроника подана без подчеркнутой сентиментальности, почти нейтрально, что пугает сильнее всего. Матери искренне надеются достучаться до министерства обороны или даже самого Лукашенко: «Там разберутся!»

Пугает обреченность их попыток, тупиковость всеобщей ситуации. В одной сценке Светлана рассказывает о своем горе молодой попутчице с маленьким сыном, а потом спрашивает, отдаст ли она мальчика служить. Та, не моргнув, отвечает: «Придется. Как получится».  

Постепенно проступает вторая сюжетная линия — будто предыстория первой. Молодой человек по имени Никита отправляется служить. Его провожают друзья и респектабельный отец, уверенный: в армии из сына «выйдет что-то хорошее, среднее».

Проходит время, друзья связываются с обритым под ноль и вполне бодрым Никитой по видеосвязи. По их репликам мы понимаем, что близятся очередные президентские выборы, август 2020 года. Парни уверены, что выборы опять фальсифицируют, готовятся выйти на протесты и спрашивают товарища, как он поступит, если командир прикажет в них стрелять. Тот пожимает плечами: конечно, выстрелю. Иначе самого посадят или убьют.

Не жертвуя конкретностью двух тесно связанных, хоть и параллельных, не пересекающихся историй, Бадзяка и Михалкович создают картину более глобальную — начиная с впечатляющего, чуть ли не сновидческого зачина.

В первой сцене множество людей в штатском идет через город, а потом через лес, пока не оказывается на огромном плацу: оказывается, там сегодня молодые солдаты приносят присягу.

Под звук военного оркестра они клянутся в верности государству, матери, отцы и возлюбленные рыдают от счастья, обнимая смущенных и довольных новобранцев. «Честь и Родина превыше всего», — гласит слоган социальной рекламы.

Кульминацией этого весьма изысканно, хоть и без малейшей манерности снятого фильма (оператор Сергей Канапляник), также сопровождаемого атмосферной звуковой и шумовой дорожкой, становятся сцены массовых протестов в Минске.

Документальное кино Беларуси раз за разом обращается к этому поворотному и трагическому моменту новейшей истории, но здесь авторам удается найти новые образы и ракурсы.

Запомнятся ошарашенные наблюдатели, издалека смотрящие на то, как силовики убивают одного из протестующих (сам акт насилия не показан).

Или безуспешная попытка диалога с безразличным чиновником у ворот пыточного изолятора «Окрестина». Или утопленный в воде портрет Лукашенко с надписью «Экс» на лбу.

«Родина», однако, не политический манифест, а вдумчивое и художественно внятное исследование круговорота насилия. Визуальный лейтмотив фильма — железная дорога, по которой куда-то едут и никак не могут приехать герои.

Невольно вспоминается архетипический текст из школьной программы — «Железная дорога» Некрасова, посвященная эксплуатации как неизбывной русской скрепе. Будто движение по рельсам — круговое: систематические избиения и унижения солдат буквально не оставляют им иного выбора, кроме как стать инструментами такого же насилия в отношении других граждан, у которых нет дубинки и автомата.

Эта «повесть о неизвестном призывнике» соединяется в цельное повествование за счет закадрового текста — писем анонимного солдата домой, матери. Он тоскует, недосып и бессмысленный труд невыносимы.

Проходит время, боль превращается в тупую скуку, а потом и сам он становится одним из «дедов», инструментом насилия над молодыми: отвертеться не получится. Автор подлинных писем — сам режиссер Михалкович, служивший в армии.

Есть ли выход из этой замкнутой системы? Только покинуть страну — как мы узнаем из финальных титров, это и произошло со многими героями фильма.

Осиротевшая мать остается на родине, сжав в объятиях козленка, — образ будто с картины кого-то из анонимных мастеров Северного Возрождения. Вспоминается сказка о мальчике, выпившем водицы из лужицы и ставшем козленком. Сегодня кажется, что это не худший вариант: хотя бы был живой.