«Разговоры о мирном урегулировании превращаются в политический ритуал, под покровом которого все готовятся к затяжному конфликту»

— Не так легко выловить в потоке «белого шума» о так называемом «мирном процессе» что-то реальное, за что можно было бы зацепиться как за факт. И Россия, и Украина, и сонм самозванных посредников блефуют как в покере, — пишет Владимир Пастухов. 

— Россия застыла на позиции, озвученной Путиным месяц назад. Он требует территориальных уступок от Украины, которые даже более обширны, чем уже оккупированные территории. 

Эти требования включают передачу тех частей Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей, которые России пока не удалось  взять под контроль и на захват которых, по мнению британских военных, при существующих темпах и методах ведения войны может уйти до пяти лет, и стоить это будет около полутора миллионов убитыми и ранеными. В отношении всего остального сохраняется неопределенность.

Какие именно требования будут выдвинуты Россией в отношении возможного членства Украины в НАТО, размеров и статуса украинской армии, прав русскоязычного населения, никто не озвучивает.

С формальной точки зрения, от лозунгов демилитаризации и денацификации пока никто не отказывался. Эту позицию трудно назвать подготовкой к ведению переговоров. Об этом свидетельствуют лишь бесконечные рассуждения Путина о готовности к ним, которые, впрочем, тут же опровергаются Лавровым, когда дело доходит до деталей.

Симметричную картину можно наблюдать и с украинской стороны.  Там, правда, наметилось одно существенное изменение в риторике, которое я, однако, пока не стал бы расценивать как изменение позиции.

И Зеленский, и Кулеба в непрямой форме дали понять, что, во-первых, допускают переговоры с Путиным, во-вторых, допускают их до освобождения всех оккупированных территорий, и, в-третьих, допускают в принципе, что не все оккупированные территории удастся освободить военным путем. Это звучит революционно, но только если вырвать эти заявления из исторического контекста.

Зеленский не может и дальше не учитывать «фактор Трампа», а значит, вынужден готовить общественное мнение к неблагоприятному повороту событий, когда его администрации придется согласиться на начало переговоров с Москвой под угрозой новой паузы в поставке вооружений.

Из сделанных заявлений, на мой взгляд, было бы неправильно делать более далекоидущие выводы о готовности Украины к компромиссу в территориальном вопросе. Украина будет сдавать позиции медленно, обороняясь на каждом дипломатическом рубеже, как под Авдеевкой и под Бахмутом.

Сначала не будет ничего делать до ноября-декабря 2024, потом под давлением согласится на переговоры, но сделает все, чтобы их сорвать, потом выйдет на переговоры, но лишь для того, чтобы озвучить на них 10 пунктов мирного плана Зеленского. 

Смысл тактики Зеленского: говорить все, что угодно, лишь бы поставки боеприпасов шли непрерывно, — ничего другое Киев сейчас не волнует.

Повлиять на эту тактику может только одно обстоятельство: стратегическое обрушение фронта. Но если оно произойдет, Путин точно ни о чем договариваться не будет.

Я думаю, ситуацию хорошо прочитывают и в Москве, и в Вашингтоне, и в Европе, и в Китае. Поэтому у серьезных людей никаких серьезных ожиданий от всей этой суеты пока нет. Разговоры о мирном урегулировании превращаются в политический ритуал, под покровом которого все готовятся к затяжному конфликту.