Беседка
Евгений Бабушкин, Сноб

«Надо модернизировать не компьютеры, а мозги»

Знаменитый режиссер Андрей Кончаловский рассказал, что изменилось в России за последний год, к каким консерваторам он себя причисляет и способно ли искусство что-то изменить в сознании граждан.

— Российские деятели культуры в последнее время как-то очень сильно политизировались. То манифесты пишут, то письма в поддержку. Вы с политической публицистикой лет шесть как покончили и держитесь в стороне. Почему?

— Каждый политизирует себя по-своему, в соответствии с точкой зрения. Я в стороне, потому что моя точка зрения, скорее, консервативная. Оптимизму в нынешней жизни места нет.

— «Консерватизм» — слово с отрицательными коннотациями. Мракобесие, скудоумие. Но вы же явно какой-то другой консерватор?

— Объясняю. Из Европы в Россию пришло понимание слова «прогресс». Европейское понимание. Непоколебимая вера, что человек становится лучше. Что, если он будет кушать достаточно, он станет человечней. Что наука и знания человека о мире делают мир лучше. И что разумное правительство приведет мир к гармонии. Разум победит! Но практика и история показывают, что человек остается таким же, как три тысячи лет назад, оцените варварство XX века и варварство, в которое погружается XXI век...

Иллюзия позитивистов, надежда на разум либералов — все это заблуждение. Но если это заблуждение, откуда-то оно пришло. Умные люди говорят, что это продолжение христианской религии, с отрицанием Христа и привлечением разума. Антропоцентрическая, европоцентрическая религия.

— Мрачная картина!

— Да. Но раз есть сторонники прогресса, есть и так называемые реакционеры вроде меня. Они думают, что не все так просто. Что культура определяет политику, а не политика культуру. Что традиции слишком сильны, что революция никогда не приведет к свободе. Мне кажется, что такая консервативная, реакционная точка зрения больше отвечает реальности. Человек иррационален, животное в нем не уничтожить — это малоудобная правда. Детей продолжают насиловать и убивать в эпоху расцвета гуманизма и заседаний ООН.

— Еще более мрачная картина. Но что-то изменилось в России за последние годы? К худу все идет или к добру?

— Что считать худом, что добром? Никто не знает. Перемены есть. Процессы общественные протекают. Иное дело, что они протекают на очень узком пятачке, который называется Садовое кольцо. Ну хорошо, в пределах МКАД.

А за пределами никаких процессов не наблюдается. Люди, живущие в Москве, живут во власти иллюзии. Им кажется, что вот они что-то делают, активизируют что-то... На мой взгляд — увы, нет. Московские политические процессы чрезвычайно локальны и не имеют существенного значения.

— А что же имеет?

— Огромная масса людей, которые голосуют автоматически. И потом просят оставить их в покое до следующих выборов. Для этой массы государство трансцендентно. Она не понимает, что такое государство, не желает ничего общего иметь ни с государством, ни с обществом.

Пассивная масса не принимает никакого участия в управлении хотя бы своими собственными городами и поселками. И эта пассивность — основная причина того, что наше общество никуда не движется.

— Удавалось ли кому-нибудь расшевелить эту пассивную массу?

— Ну конечно. Первый пример — Петр Первый. До него был Иван Грозный, но он расшевелил, так сказать, в обратную сторону. То есть казнил и преследовал всех, кто проявлял зачатки гражданственности. А Петр, напротив, пытался разбудить ее, он хотел поднять Россию на дыбы, как в памятнике Фальконе.

Но, к сожалению, он не понимал, что современное государство нельзя создать, не создав современного гражданина. Не только в России предпринимали такие попытки. В Турции — Ататюрк. Куан Ли в Сингапуре. Алиев в Азербайджане. Авторитарные фигуры, которые пытаются сдвинуть народ с инертной точки зрения.

— Обязательно, стало быть, авторитаризм?

— Ну, если народ не является собранием граждан, а является собранием населения, то только авторитарная фигура в состоянии с ним что-то сделать. В первом классе школы ученики любят не того учителя, который их чему-то учит, а того, который разрешает им играть в фантики. Доброго любят, а строгого нет. Строгий учитель в первом классе — это и есть авторитарная фигура.

— Тянут ли нынешние российские правители на строгих учителей?

— Они недостаточно строгие. А главное, учат не тому. Они просто не понимают, в чем причина отставания России во всех областях.

— И в чем же?

— В том, что ее этический код не менялся в течение последних 700 лет. Поясняю.

Цивилизационные процессы связаны с историей, географией и религией. Грубо говоря. Какой климат, кто завоевывает, во что верят люди. Россия начинала как европейское государство. Но татарское нашествие утвердило этические принципы хана, владельца земли и людей. А православная религия утвердила и боролась за единоверие и монолитность Московского государства. К тому же российские города не были по сути городами — это были военные поселения, которые держали, чтобы подавлять бунт безземельных крестьян. Не было земли — не было частной собственности, не было частной собственности — не возникла буржуазия, осталось крестьянское сознание.

— И что же нужно, чтобы покончить с крестьянским сознанием?

— Чтобы люди, которые имеют образование и талант, которые понимают национальный геном, собрались вместе, чтобы им была поставлена задача все это проанализировать и изменить. Для этого нужна политическая воля.

Модернизация страны, которую предложил Медведев, похожа на модернизацию России Петром. Петр съездил в Голландию и увидел, что вымя у коровы можно мыть, что голландки доят корову в белых фартуках. И он тоже приказал мыть вымя и чтобы бояре пили кофе. Внешние атрибуты западного государства принял, а внутренней составляющей, культуры он не понял. Все эти Сколково — наивная попытка. Надо модернизировать мозги, а не компьютеры. Потому что мозги используются, чтобы играть в порноигры.

— Сами-то вы себя причисляете к этим людям «с образованием и талантом»? Ваши фильмы и спектакли, например, меняют что-то?

— Искусство не способно и никогда не было способно что-либо изменить.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)