Беседка
Ирина Горбач, Bel.biz, фото Виктория Якимова

«Мир меняется, а Беларусь нет, поэтому она в общемировой контекст не вписывается»

Еще немного, и мы окажемся в мире дешевых вещей, созданных 3D-принтерами, и полностью кастомизированных продуктов; децентрализованном обществе долгожителей, которым правит интеллектуальная элита.

Но окажемся ли? О будущем мировой социально-экономической системы и перспективах Беларуси стать ее частью Bel.biz поговорил с Павлом Данейко, генеральным директором бизнес-школы IPM.

Всё будет дёшево

Вы можете представить, что 1-минутный разговор между Лондоном и Нью-Йорком в 1960 году стоил $ 60? С появлением интернета мы оказались в совершенно иной реальности: звонок не стоит ничего, а трансакционные издержки в целом стремятся к нулю (это затраты, связанные с ведением переговоров, заключением сделок, договоров и соблюдением их исполнения, словом все то, чего не было у Робинзона Крузо).

Вещи станут дешевыми, у людей изменится потребность во владении ими, а продавцы начнут торговать эффектом, а не предметами, с помощью которых его можно получить. Проявление этого тренда мы можем заметить уже сегодня: вместо грузового автомобиля продаются мили, вместо стиральной машины – стирки.

Система производства будет вынуждена подстроиться, ведь, когда продавец торгует вещами, он заинтересован в том, чтобы мы их часто меняли, а если товаром становятся мили, меняется и его интерес: машина должна работать вечно.

Это будет трагедией для экономистов, потому что вся экономика крутится вокруг волшебных слов «рост ВВП». А тут получается, что мы можем иметь меньше вещей, и при этом жить лучше.

Посредники больше не нужны

Благодаря распространению интернета, мы вступили в эру крауд-экономики. Посредники для осуществления покупок больше не нужны, чтобы договориться друг с другом, нам достаточно объединиться в сеть. Такое взаимодействие станет нормальной практикой для решения вопросов на разных уровнях: использование ресурсов, контроль за политиками и администрациями, выполняющими заказы локальных сообществ.

Мы значительно снизим затраты на управление, а куча ненужных людей и администраций (многие из которых нас раздражают) исчезнут. Это приведет к тому, что целый ряд институтов современного капитализма будет трансформирован.

Править новым обществом будет интеллектуальная элита

Распространение интернета изменило подход к получению знаний, увеличив возможности тех, кто вчера интересовался самиздатом.

Современные школьники берут задачу и начинают искать знания, которые позволят ее решить. Это ведет к гораздо более глубокому усвоению информации и позволяет тем, кто любопытен и при этом умеет делить текст и структурировать запросы, на голову оторваться от «середнячков». Это тревожная вещь, потому что раньше разрыв между «середнячками» и «отличниками» был не таким ощутимым. А сейчас он катастрофический. Новые отличники сформируют интеллектуальную элиту – новый класс в новом обществе, к которому мы идем.

Те, кому сейчас 30, доживут до 100 лет

Мир будущего будет безопасным. Это касается не только машин, но и людей – с каждым годом будет появляться все больше приборов, способных контролировать состояние техники и человеческого организма. Это значит, катастроф станет меньше, как в жизнях людей, так и техногенных. Поэтому мои поздравления поколению 80-х: они имеют все шансы отпраздновать столетний юбилей! (мы говорим об американском и западноевропейском обществе сейчас, конечно же).

А теперь давайте представим, как это поменяет жизнь. Раньше мужчина в 60 выходил на пенсию, в 65 благополучно умирал, и все были счастливы, больше всех – система социального обеспечения. А теперь в 25 ты начинаешь работать, в 60 выходишь на пенсию и еще 40 лет живешь на иждивении у государства?!

А что будет с институтом браком? В 25 поженились и 75 лет вместе? Это довольно сложно, тем более в мире, ценностная система которого неизбежно изменится.

Мы вступаем в мир, где атомы локальны, а байты глобальны

Мы (здесь я имею ввиду мир) стоим на пороге технологической революции в производстве, двигать которую будут 3D-принтеры. Один автор хорошо сказал, что технология 3D-принтеров сегодня находится в таком же состоянии, как интернет в 1995 году. Тогда мы тратили по 10 минут на загрузку картинки, и никто не мог подумать, что через несколько лет появятся соцсети, поисковики… Но в 1995 году для этого уже все было готово. Примерно то же самое сейчас происходит с 3D-принтерами.

3D-принтеры позволят сократить полные издержки на производство товаров. Во-первых, потому что они производят готовое продукты, не требующее сборки. 3D-принтеры – производство не на массовый рынок, а под заказ, а значит нет складских запасов ни на входе, ни на выходе – это во-вторых. И, наконец, фабрики 3D-принтеров – это место, в котором можно делать разные продукты из одних и тех же материалов. Им все равно, что производить, потому что главный продукт – программное обеспечение.

Как сказал один мудрый австралиец, мы вступаем в мир, где атомы локальны, а байты глобальны. И стоимость, которая генерируется в мире, постепенно смещается в сторону байтов. Заметить это движение мы можем, взглянув на легковой автомобиль: до 30% его стоимости – это программное обеспечение и электроника.

Социальным последствием технологической революции станет децентрализация социальных структур, из-за повышения значимости локальных производств.

Шестой волной кондратьевского цикла будет эффективное использование энергоресурсов

Мы имеем невероятно неэффективное потребление энергии, и мировое сообщество будет вынуждено решать эту проблему. Считается, что шестой волной кондратьевского цикла будет эффективное использование энергоресурсов.

В этом контексте переход на возобновляемые источники будет в тренде в ближайшие десятилетия. И вот один из фактов в подтверждение этой мысли. В прошлом году коммерческая цена солнечной и ветровой энергии в солнечном поясе штатов была ниже, чем газа. Это значит, что эффективность альтернативной энергетики может обогнать эффективность углеводорода.

Второй тренд – это способность хранить энергию – будущее за аккумуляторами Маски и другими технологиями, которые позволяют хранить и передавать неиспользуемую энергию. Конечно же, по-прежнему в тренде останется снижение количества потребляемой энергии для достижения тех же целей.

Кастомизация будет развиваться, потому что донести вашу индивидуальность стало дешево

Следствием снижения трансакционных издержек и технологической революции станет полная кастомизация продуктов. В эпоху фабричного производства в Китае отшивали 10 млн костюмов неизвестно для кого. Сейчас мы возвращаемся к тому, что вещи вновь будут носить индивидуальный характер, как в средневековье. Посмотрите хотя бы на современные легковые автомобили – они имеют столько вариантов комплектации, что фактически превратились в индивидуальные.

Мы на пороге удорожания доллара

Если федеральные резервные системы США поднимут процентные ставки, доллар резко укрепится ко всем основным валютам. Национальные валюты всех стран, добывающих сырье, продолжат падение, потому что сырьевые рынки уходят в длинную депрессию.

В мире не происходит ничего необычного

Единственное отличие экономической общемировой реальности сегодняшней от вчерашней – в значительном ускорении череды кризисов и изменений, которые происходят по причине снижения трансакционных издержек и ускорения процессов. При этом трудно сказать, что в мире становится больше хаоса. Если мы сопоставим последний системный кризис капитализма в 2007–2009 годах, то последствия нынешнего кризиса на его фоне, минимальны.

Нарастают скорости, устойчивость мировой экономики сохраняется, но темп развития конфликтов и кризисов требует изменений.

В ближайшие годны особенно сложно будет странам, завязанным на ресурсах, потому что нефть и сырье будут дешеветь. Мы знаем из экономической теории, что зависимые от сырья страны имеют неустойчивое развитие, потому что рынки сырья цикличны. А с первого раза нормально пережить эйфорию сырьевой ренты трудно. Пожалуй, ни одна страна в мире, кроме Норвегии, с первого раза не смогла разумно распорядиться этой рентой.

Представьте себе ситуацию, что вы жили в нищете и на вас обрушилась куча денег. Только наследственно богатые умеют распоряжаться большими деньгами, а когда ты внезапно выскочил, это сложно. Поэтому большинство стран СНГ ждет кризис, который вынудит их перестроиться. Кто-то сможет развить больше реальный сектор, кто-то нет. Лет через 10 будет новый сырьевой всплеск и второй шанс распорядиться ситуацией разумно.

Мы помним взлеты арабских шейхов, когда они скупали по половине Англии (как это делали до недавних пор россияне). А потом успокоились, и сейчас их особо никто не видит. Нет, они не стали беднее, просто они стали богатыми второй раз. И во второй раз у них это получается лучше.

Все дискуссии в белорусском обществе по-прежнему идут по повестке 90-х годов

Мир меняется, а Беларусь нет, поэтому она в этот общемировой контекст не вписывается. Все дискуссии в белорусском обществе по-прежнему идут по повестке 90-х годов: приватизировать/не приватизировать – все это вчерашний день. У нас-то уже и приватизировать нечего. Государственной собственности полно, но продать ее нельзя, потому что она никому не нужна.

А вот дискуссии о будущем, которое нас ждет, в обществе не слышно. Белорусов вообще трудно заставить смотреть хотя бы на год вперед, не говоря уж о 10–15 годах.

Вместо атомов нам нужно начать производить байты, но они создаются головой. И если наша страна резко не изменит структуру финансирования науки и образования, не поднимет качество этих двух институтов в обществе, то в открытую в будущее дверь мы просто не сможем войти. Там будет пароль – объем знаний. А мы этим паролем не владеем. И если мы не сгенерируем экономику знаний, наш удел – фабричное прошлое.

ПВТ – это одна из лучших идей белорусской независимости

У нас создан по-настоящему мощный сектор – ПВТ. Но у наших айтишных проектов есть особенность: большинство из них возникали не совсем обычно с точки зрения традиционных подходов на Западе, скорее, как дружеские посиделки, не требуя финансирования на первом этапе. Но этот этап закончился с первыми успехами.

И сейчас перед сектором стоит задача создания инфраструктуры, нацеленной на поддержку новых проектов, а это акселераторы, доступ к финансированию и невероятно сложный вопрос правового обеспечения.

В ближайшие годы ничего не наладится, и к этой ситуации мы оказались не готовы

Ключевые отрасли экономики страны на определенном этапе ее развития становятся обузой и от них нужно избавляться. Оглянитесь. Швеция 30 лет назад была страной сталеваров и судостроителей. Япония и Китай, начавшие свое развитие на базе легкой промышленности, пришли к пониманию, что электроника дает большую добавленную стоимость, и пересмотрели свои приоритеты.

Чтобы перейти к производству байтов, нам нужно провести структурные реформы и начать развивать услуги, сервисы, создавать сложные электронные продукты. Есть два пути структурных реформ: в условиях нехватки и избытка рабочей силы. В первом случае (сейчас мы это наблюдаем в Китае) стимулируется закрытие госпредприятий, и высвободившаяся рабочая сила благополучно перераспределяется. Но если в стране существует постоянный избыток рабочих рук, естественное перераспределение невозможно.

Тогда нужно создавать систему соцобеспечения безработных и систему их переквалификации и перераспределения. В этом случае государство не выбирает, какие предприятия закрывать и какие отрасли сворачивать, это делает рынок. А социальная система позволяет высвободившуюся рабочую силу и ресурсы перераспределить в те отрасли, которые быстро развиваются. Вспомним еще раз Швецию, где на базе судостроительных заводов открыли музеи, здания университетов и т.п.

Впервые за 25 лет мы оказались в условиях избытка рабочей силы и развели руками, потому что целенаправленно созданием амортизаторов структурных реформ у нас никто не занимался.

Раньше мы переживали короткие кризисы по полгода, и все снова налаживалось. Но сейчас все не так: в ближайшие годы ничего не наладится, и к этой ситуации мы оказались не готовы.

Я смотрю на будущее Беларуси со сдержанным оптимизмом

Мы сейчас переживаем нормальный исторический процесс: есть возможности, угрозы, шансы… Но насколько мы ими воспользуемся можно только предполагать. По моему ощущению, госаппарат, который отвечает за экономическую составляющую Беларуси, достаточно квалифицирован и способен решать практически любые задачи. Вопрос лишь в том, какие задачи будут поставлены.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)