Минчанин, отсидевший сутки после акции против войны: «Спали везде — на столе, на полу, на скамейках»

Айтишник Игорь (имя изменено — С.) с семьей в феврале собирался переехать из Беларуси в другую страну. Но война в Украине изменила его планы.

Игоря задержали на акции против войны, где он, по его словам, оказался неслучайно. Молодой человек 27 февраля пошел на акцию к Генштабу.

— Конечно, я понимал, что могут забрать и посадить, понимал, что рисковал, но по-другому не мог. Потому что я против войны! — несколько раз повторяет Игорь.

Собеседник «Салідарнасці» рассказал о своем задержании, сутках ареста и еще раз подчеркнул, что ни о чем не жалеет.  

— У меня родственники живут в Украине. В Харькове. Мы на связи с первого дня войны, когда с ними вообще есть связь, потому что они постоянно прячутся в подвалах, — переживает молодой человек.

В основной день референдума, 27 февраля, у Генштаба, по его словам, собралось несколько сотен человек.

— Там уже были камеры БТ, и ОМОН приехал очень быстро. Было очевидно, что они тоже готовились к этой акции. Задерживали брутально, возможности убежать практически не было.

Я попал в Центральное РУВД. Задержанных было очень много и видно, что сотрудники не справлялись с таким потоком. Оттуда нас повезли на Окрестина, где в четырехместные камеры набивали по 12-16 человек.

За трое суток до суда нам один раз принесли завтрак. Еще на третий день кого-то осудили раньше всех и выдали обед. Этот обед мы разделили на 16 человек… Все это время мы пили воду из-под крана.

Когда обращались к охранникам с какой-то просьбой, они  отвечали, что нечего было гулять по улицам, сидели бы дома, не пришлось бы ничего просить.

Кто-то попросил таблетку, потому что заболела голова. Ему сказали: «А гулять по городу голова не болела?».

Суды по скайпу шли конвейером. В их ожидании мы часами стояли лицом к стене.

Мой суд длился примерно полчаса. Очень долго подключали свидетеля, некого «Ивана Ивановича» в балаклаве, который пересказал все, что было записано в протоколе. Обвиняли меня по ст. 24.23 КоАП «Нарушение порядка организации или проведения массовых мероприятий». Как и всем, дали сутки, — говорит Игорь.    

Отбывать срок его отправили в Жодино.

— Там нас уже «укомплектовывали» по 30-плюс человек в восьмиместные камеры. Спасть на полу, хоть там и плитка, на одежде оказалось удобнее, чем на нарах. Нары очень узкие, железные и неудобные. Спали везде — на столе, на полу, на скамейках, на нарах пытались разместиться по двое.

Днем на нарах сидеть нельзя, а на скамейке помещается максимум 8 человек. Остальные сидели на полу. Вода из крана шла ледяная. Никаких гигиенических принадлежностей не было — ни мыла, ни туалетной бумаги. Мы постоянно об этом говорили охранникам, но одни отвечали «поищем», другие сразу посылали матом.

Собеседник говорит: когда узнал, что избежать задержания не удастся, психологически настроился оставаться спокойным, чтобы ни случилось. Именно этим своим настроем объясняет то, что воспринимал все происходящее адекватно. Впрочем, как и остальные сокамерники. Никаких истерик Игорь не наблюдал даже в те моменты, когда можно было дать слабину. 

— Все сотрудники СИЗО ужасно озлобленные, ведут себя просто дико. Во время «шмонов» били по ногам, спине, постоянно оскорбляли и унижали. Были, конечно, и те, которые не били и даже практически не обыскивали, но их значительно меньше.

Свет в камере ночью не выключали.

Никаких передач не передавали, в том числе и лекарств. Хотя были люди, которым было плохо.

Со временем в камере заболели все, у всех были одинаковые симптомы — температура, насморк, кашель. Тем, у кого поднималась температура, уступали место на нарах.

Прогулок не было. Один раз разрешили помыться. Сказали раздеться до трусов и бежать по коридорам вдоль шеренги сотрудников. Когда нас, человек 30, впихнули в душ, помещение примерно 5 на 5 метров, там было уже столько же.

Нас закрыли, и мы пытались по очереди мыться. Вода была холодная и сверху лилась какая-то жидкость с антисептиком. Если она попадала на лицо, начинался сильный кашель, казалось, что задыхаешься. Но это не хлорка, пахло, как свежескошенной травой. Из душа обратно все бегут голыми и мокрыми. 

На завтрак была каша. На ужин могли дать пустые макароны. Остальное меню состоит из блюд, главным ингредиентом которых является кислая капуста. Вот хлеб там отвратительный, но когда хочешь есть, и он сгодится.

О своих сокамерниках Игорь отзывается с особым пиететом:

— Компания была прекрасная. Оказалось много людей со схожими интересами. Мы говорили, играли в города, в другие вербальные игры. Из газет сделали карточки и играли в мафию. 

Самое удивительное было то, что большая часть задержанных в тот вечер были случайными людьми. Кто-то возвращался с работы домой, кто-то вышел в магазин и находился даже не у самого Генштаба, а в соседнем дворе или на соседней улице.  

Поскольку много машин сигналило, останавливали всех подряд и оттуда тоже доставали людей. Допустим, таксист вез пассажира мимо — забрали обоих.  

— Война в Украине у всех вызывала одинаковые чувства. Таких, кто считал, что Украина сама себя бомбит, не было. У вновь прибывших первым делом пытались узнать «новости с фронта». Иногда нам включали радио, не знаю, какой канал, но там вообще о войне ничего не говорили, — подытоживает молодой человек.