Лошак: «Не могут же преступники расследовать собственные преступления?»

Лошак, Богомолов

– Какое удачное совпадение – опубликовать манифест о закате Европы в тот самый момент, когда отношения с Европой безнадежно испорчены действиями российской власти, – пишет Андрей Лошак. – Крым, уничтожение малайзийского Боинга, отравление химоружием Скрипалей и Навального – ситуация накалена до предела, европейские чиновники требуют предпринять хоть какие-то конкретные шаги –  ну, например, завести дело об отравлении, а не дело против жертвы отравления – но слышат в ответ привычное паясничание Захаровой и Лаврова.

Что логично: не могут же преступники расследовать собственные преступления? И опять же удивительное для Богомолова совпадение – президент Путин в прошлом году в интервью FT тоже заявил о крахе идей либерализма, на которых стоит Европа. Наверное, это очень приятное и многообещающее чувство – когда твоя мысль бьется в унисон с мыслями бессменного главы государства.

На самом деле все это мы уже не раз проходили, начиная с 12-го года. Путину нужна была идеологическая основа для усиления реакции и оправдания окончательного разрыва с европейскими либеральными ценностями. Демонизировать Европу, стращая евросодомом, поручили тогда всем пропагандистским г***метам, отдельную роль в этих активных мероприятиях играл патриарх Кирилл.

Теперь этой работой занимается режиссер Богомолов, но на более тонком уровне, то есть те же скрепы и духовные одеяла, но с ницшеанским подтекстом и цитатами из классики.

Пугают в этом сезоне новой этикой, хотя вводные старые. Все те же «квир-активисты» и «толпы мигрантов», только теперь они метафизически убивают «сложного человека», носителя духа старушки Европы. Нас «лишают права свободно ненавидеть» – сокрушается режиссер.

Это конечно очень странное восприятие европейской культуры. Право ненавидеть никто не отнимает, также, как никто не запрещает ультраправые партии, которые обильно финансируются сейчас Россией и кое-где приходят даже к власти.

Свобода, без которой невозможно уважительное отношение к личности. Права всех этих стремящихся к бесконечности гендеров, также как права женщин, этнических меньшинств и людей с ограниченными возможностями – это все следствие естественного развития культуры гуманизма.

Собственно, т.н. новая этика – это level up, следующий уровень старого доброго гуманизма, на котором ему пришлось столкнуться с владычеством патриархата. Но этот бой не на жизнь, а на смерть, пожалуй, тема отдельного поста.

Меня поразила в свое время речь премьер-министра Норвегии Столтенберга на панихиде по жертвам Брейвика. Он сказал тогда: «Мы в шоке от того, что произошло, но мы не отступимся от наших ценностей. Нашим ответом будет больше демократии, больше открытости и больше человечности. На ненависть мы ответим любовью».

Когда в такие жуткие для нации моменты ее лидер говорит о любви – это признак настоящей силы. Путин в том же интервью FT с легким презрением упомянул о том, что Германия приняла миллион беженцев, считая это слабостью. Россия много лет активно участвует в боевых действиях в Сирии, при этом за все время войны статус беженца в нашей стране получил 1 (один) сириец. Наверное, Путин считает это проявлением большой силы, но, по-моему, все наоборот.

Почему-то мигранты, а также семьи российских чиновников, стремятся в страны, где ценность жизни особенно высока, и никакие ужасы «нового этического рейха» их на этом пути не останавливают.

В прошлом году мы как обычно делали ролики про номинантов гуманитарной премии Аврора. Меня больше всех поразили два героя – немец Клаус и француженка Софи, создавшие организацию «SOS Mediterranee». В разгар миграционного кризиса, когда вся Европа не понимала, что делать с потоком беженцев, Клаус, капитан по профессии, не захотел пассивно смотреть, как в море тонут люди. Неважно, что они нелегалы. Но это люди.

Вместе с Софи они организовали фандрэйзинг, арендовали за безумные деньги корабль и спасают на нем людей, которых никто в этом мире не ждет. Потому что нет ничего важнее человеческой жизни. Вот что такое для меня настоящая Европа. Клаус и Софи.

И как бы это наивно сегодня не звучало, на фоне исламского фундаментализма и всевозможных манифестов, я верю, что именно любовь спасет Европу, а в конце концов и мир.