Как Колесникову запугивали высокопоставленные силовики: «Сломают пальцы, закроют на зоне»

Фото Игоря Мелешко

В первый понедельник сентября в центре Минска люди без опознавательных знаков посадили Марию Колесникову в микроавтобус и увезли в неизвестном направлении. О ее местонахождении стало известно только на третьи сутки, когда член Координационного совета уже находилась в СИЗО № 1.

Спустя два месяца музыкант и активистка рассказала свою версию о том, что с ней происходило после исчезновения и назвала тех, кто, по ее словам, пытался организовать ее отъезд из страны.

«После моего похищения меня завезли и силой затащили в кабинет Николая Карпенкова, начальника ГУБОПиК МВД, где он орал, оскорблял, запугивал. В его кабинете „беседа“ происходила с двумя другими господами: Геннадием Казакевичем, первым заместителем министра внутренних дел и Андреем Павлюченко, начальником ОАЦ.

Они поставили ультиматум: я уезжаю из страны и из-за границы делаю, что хочу, либо меня вывезут — живую или по частям. Сломают пальцы, закроют на 25 лет на зоне, где я буду шить рубашки силовикам. Беседа длилась пару часов с перерывом на „отдых“ в камере-одиночке», — рассказывает Мария Колесникова.

Потом ее перевезли в СИЗО КГБ, обыскали и поместили в камеру-одиночку. Спустя пару часов состоялась еще одна беседа с тремя сотрудниками. Среди них, по словам члена Координационного совета, был Константин Бычек, начальник отдела Следственного управления КГБ.

«„Увлекательная беседа“ длилась до поздней ночи. Среди множества вопросов их интересовала информация обо мне, кто автор текстов, почему я утверждаю о фальсификациях, на каких основаниях утверждаю, что Тихановская победила, организовывала ли я несанкционированные массовые мероприятия, пыталась ли помешать работе госорганов, связана ли я с "Нехта" и каковы цели Координационного совета.

Понимаю ли я, что ответственность за избитых, убитых лежит на мне, а не на тех, кто отдавал приказы. Они действительно считают, что существуют „кукловоды“, что извне кто-то пытается повлиять на ситуацию в Беларуси, а те, кто выходит на улицу, — преступники, а не мирные белорусы.

То, что сейчас происходит со стороны власти: разгон мирных граждан, избиение собственного народа, массовые репрессии и посадки тех, кто хоть как-то участвовал в избирательной кампании — это преступление. Власть не слышит волю народа», — пишет Колесникова.

«Да, мне было страшно. Я на самом деле боялась попасть в тюрьму, и меня могли убить, расчленить. Но главное в этой ситуации — осознание того, что этот „бардак и хаос“, этот ужас, насилие и бесконечные преступления в отношении белорусского народа должны закончиться, а настоящие преступники должны быть наказаны, а белорусский народ станет свободным.

Я не жалею ни на минуту о своем решении остаться. Не боюсь уголовного дела, тюрьмы и абсолютно уверена, что бояться должны те, кто совершает преступления», — говорит член Координационного совета. «Я отвечаю за все свои слова и могу в подробностях описать все кабинеты, коридоры, помещения, в которых я находилась. Готова опознать всех участников событий, произошедших со мной 07.09.2020 — 08.09.2020».

Мария Колесникова также сообщает, что подала заявление о возбуждении уголовного дела по статьям 182 УК (Похищение человека), 183 УК (Незаконное лишение свободы) и 186 УК (Угроза убийством, причинением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества) в Следственный комитет и Генеральную прокуратуру.

Адвокат: Колесникова сама отказалась ехать на встречу с Лукашенко