Бомбы вместо детских садов
Реакция российских пропагандистов на смерть их коллеги Владлена Татарского была предсказуемой. Но прозвучало и кое-что интересное.
Доминировали, разумеется, проклятия. Колумнист Russia Today Егор Холмогоров написал, что «жизнь в Киеве должна превратиться в ад». Другие сторонники войны грозят украинцам: «мы с вас начнем кожу сдирать живьем», «нужен террор, какого не видел мир» и т.д. и т.п.
Никто из этой публики не вспомнил, сколько российских ракет и бомб взорвалось в Киеве. Все лишь возмущаются: «а нас-то за что?»
Однако встречаются и более содержательные, симптоматичные высказывания. Коллаборант Олег Царев объясняет, что нужно делать дальше: «Перейти наконец в режим все для фронта, все для Победы». В первую очередь надо дать фронту все, что нужно, даже если из-за этого где-то придется отказаться от реализации очередного нацпроекта — благоустройства парка или строительства детского сада».
Действительно, зачем постепенно вымирающей России детские сады? Ей нужнее бомбы и бункеры...
Публицист Захар Прилепин задался риторическими вопросами:
«Переиздадут ли теперь крупные, главные книжные издательства книги погибшего?
Ответ: НЕТ.
Те, что были изданы – получат ли выкладки в основных торговых сетях?
Ответ: НЕТ.
Есть ли в России кинокомпании, готовые снять фильм, желательно художественный, о насыщенной судьбе Владлена?
Ответ: НЕТ.
Есть ли у нас именитые режиссеры и сценаристы, готовые делать подобную работу?
Ответ: НЕТ.
Есть ли в Москве крупный театр, который готов взяться за постановку по текстам Владлена или хотя бы за вечер его памяти (к примеру, на 40 дней)?
Ответ: НЕТ.
Так можно долго продолжать».
Вот только главный вопрос Прилепин предусмотрительно опустил: почему? Почему нет?
А ответ прост. В России просто нет достаточного платежеспособного спроса на вышеперечисленное.
Объясняем на пальцах. В телеграм-канале Владлена Татарского – более полумиллиона подписчиков. Если бы хотя бы каждый второй из них покупал книги «бойца идеологического фронта», нашлось бы достаточное количество желающих издать эти опусы. И магазины, стремясь заработать, выставляли бы «шедевры» военкора на самых видных местах.
Но нет: читать бесплатно пропагандиста сторонники «войны до победного конца» еще могут. А вот покупать его книги готовы немногие.
На близкую тему незадолго до смерти Владлена Татарского высказался еще один публицист имперского толка Дмитрий Ольшанский:
«Почему подавляющее большинство современных молодых людей – если, разумеется, говорить о сколько-нибудь культурной среде, а не про пацанов с района, – либералы?..
Ясно, что молодость всегда движется в противофазе по отношению к начальству своего поколения. Но даже и в этом случае есть зажигательная альтернатива – национализм. Но она сейчас – периферийная по отношению к основному потоку».
Все на поверхности: эта альтернатива далеко не столь зажигательна, как представляется Ольшанскому. Либеральные ценности объективно более привлекательны для молодежи, чем русский национализм, бессмысленный и беспощадный.
Но Ольшанский ищет приятное для себя объяснение и находит: «Тут есть какое-то фундаментальное нарушение возрастной психологии... Когда двадцать-плюс было моим ровесникам... почти всех нас рано или поздно прибивало к Лимонову, Дугину и всем прочим учителям сопротивления современности. А теперь этого нет».
Фундаментальное нарушение психологии – это поддерживать массовые убийства. Приветствовать войну. Да и, собственно, избирать в качестве наставников городских сумасшедших. Вон, Татарский прибился к Дугину, и чем это закончилось для ученика?..
Однако помимо признания, что либералов среди образованных молодых абсолютное большинство, очень точной и саморазоблачительной в посте Ольшанского представляется формулировка «сопротивление современности». Просто вдумайтесь в это словосочетание и задайте еще один вопрос: зачем? Зачем сопротивляться современности?
Тем не менее это пытается делать не только Дмитрий Ольшанский. Современности сопротивляется Владимир Путин. Современности сопротивляется Александр Лукашенко. И еще некоторое количество их соратников.
Эти люди хотят жить в прошлом. Но ход истории неумолим.
Читайте еще
Избранное