«Болезненный удар» или «аккуратные санкции»? Что думают эксперты

Реальный размах секторальных санкций Евросоюза против режима Александра Лукашенко может оказаться гораздо меньше, чем показалось поначалу. Но даже в таком виде это беспрецедентный шаг.

Введенные ЕС секторальные санкции коснутся калийной, нефтеперерабатывающей и табачной отраслей, а также госбанков. Филин объясняет, в чем подводные камни этого беспрецедентного решения.

По данным статистики, в 2020 году Беларусь продала в ЕС калия на $195 млн. Это лишь десятая часть из всего экспорта размером в $2,4 млрд. (основная его часть традиционного приходится на Китай, Индию и Бразилию).

По информации ряда СМИ, секторальные санкции коснулись не всего отечественного калия. Ограничения не затронули основную экспортную продукцию «Беларуськалия» – хлористый калий с содержанием полезного вещества 60%.

Более того, сообщается, что санкции не коснутся контрактов, вступивших в силу до 25 июня 2021 года. А, например, контракт на транзит белорусского калия через Клайпеду закончится только в 2023-м.

Схожая ситуация может быть с санкциями в отношении нефтепродуктов. В прошлом году Беларусь поставила в страны ЕС этого вида продукции более чем на миллиард долларов. Но, по сообщению Коммерсанта, под секторальные санкции попали только битум, нефтяные газы и парафины, тогда как ключевые товары — бензин и дизтопливо — ограничений избежали. Российское медиа в целом охарактеризовало санкции как «аккуратные» и «довольно мягкие».

Однако старший научный сотрудник BEROC Лев Львовский сказал TUT.BY иное: в санкционном перечне не указаны субпозиции, относящиеся к бензину и дизельному топливу, но так они являются частью макрокода 2710, то также подпадают под введенные ограничения.  

И также пока остаются вопросы из-за оговорки, что санкции в основном не касаются исполнения контрактов, подписанных до 25 июня 2021 года.

Эксперт: Нельзя исключать, что секторальные санкции будут расширяться

Экономист Лев Марголин заявил «Филину», что введение секторальных санкций ЕС станет для экономики Беларуси «достаточно болезненным ударом». Хотя и не отрицает, что с учетом резонанса вокруг инцидента с самолетом Ryanair ограничения могли быть более жесткими.

– Но надо понимать, что Евросоюз – это три десятка стран, между которыми нужно найти компромисс. Можно допустить, что недовольство санкциями против Беларуси (пусть и молчаливо) высказывала, например, Австрия. Поэтому мы не увидели более широких санкций против банковской сферы (в черный список попали только государственные банки – Беларусбанк, Белинвестбанк и Белагропромбанк) и не попали частные, среди которых Приорбанк), – сказал Марголин.

Вместе с тем он подчеркнул:

– Но то, что было принято, было сделано впервые со стороны ЕС. Секторальные санкции – беспрецедентный шаг в отношении Беларуси, который будет иметь значительные последствия для белорусских властей. Это достаточно болезненный удар.

Недавно премьер-министр Роман Головченко рассказал, что в правительстве допускают падение экономики в результате санкций на 3%. Но Марголин называет эти оценки оптимистичными.

– Думаю, удержаться в заявленных рамках не удастся. Лукашенко вообще говорил, что падения экономики быть не должно. Можно подумать, что если заставить людей работать круглосуточно, это что-то поменяет. Не поменяет. Для производства нужны рынки сбыта, инвестиции, оборудование, запасные части. Беларусь – открытая экономика, это не Китай, и даже не Россия, жить без импорта и экспорта она не сможет. Поэтому все, что говорят власти по поводу безболезненных последствий санкций, – это не более чем надувание щек, – сказал экономист.

Марголин полагает, что власти смогут рассчитывать на существенную помощь России, которая ждет ослабления белорусской экономики, чтобы вынудить Минск к углублению интеграции. Также эксперт не исключает, что секторальные санкции со стороны ЕС еще могут быть расширены «в том случае, если будет продолжение теперешней ситуации с нелегальными мигрантами, контрабандой сигарет».

Резюме «Филина»

В уравнении с санкциями пока слишком много неизвестных. Чтобы рассчитать масштаб воздействия введенных ограничений, необходимо знать детали контрактов, которые вряд ли будут обнародованы. Поэтому реальный экономический эффект санкций выяснится лишь на практике и спустя существенное время. А пока эксперты вынуждены делать прогнозы «на глазок», а не опираясь на конкретные факты и цифры. Отсюда и разбежка в оценках: от «болезненного удара» до «аккуратных санкций».