Амбициозные планы Лукашенко

Планы оказались амбциознее, чем даже у шпица на столе.

— Когда будут предприятия работать, человек будет иметь зарплату, и желательно хотя бы немножко выше, чем в прошлом году, тогда нас оценят, — высказал предположение Лукашенко.

«Желательно» и «хотя бы немножко выше» — вот он, мощный грандиозный план сильного всенародно избранного лидера, знающего, куда вести страну. Почувствовали размах?

Конечно, первый вопрос, который приходит в голову после этих слов: где власти собираются взять даже это «немножко»? Дубинками что ли намолотят?

Но Александр Григорьевич не унывает. И точно знает, по крайней мере, где брать не следует:

— Эту болтовню так называемую рыночную надо заканчивать. Есть жесткий план. Если мы хотим выжить, то мы должны планы эти реализовать. Пускай нас критикуют, что мы ретрограды, консерваторы и так далее, — заявил Александр Лукашенко.

О да, планы — это наше все! Их рисовать белорусские власти научились просто филигранно. Да и исполнять не хуже. Правда, только на бумаге. Там у нас и поля колосятся, и закрома ломятся, и простой люд хвалу воздает мудрому и справедливому руководителю, подсчитывая свои недюжинные доходы.

А в целом, конечно, очень показательно, что даже такой популист, как Александр Григорьевич, больше не кричит про зарплаты в тысячу долларов. Даже про пятьсот, как видите, стесняется. Зарплатные обещания девальвировались до «желательно» и «немножко». И то ли еще будет!

Впрочем, даже если предположить, что чудо случится и обещанное вдруг реализуется (ну мало ли какие бывают чудеса на свете), то вряд ли это сильно поможет нынешнему руководителю. Рассчитывать, что «народ нас оценит» после того, что с этим народом сделали, довольно опрометчиво. Оценка уже дана и вряд ли образ заиграет новыми красками.

Большинству сегодня вообще мало интересно, чем там собирается заниматься вновь переизбравшийся — «рыночной болтовней» или «жесткими планами». Да и определения «ретрограды» и «консерваторы» — нынче далеко не те, которыми характеризуют нынешнюю власть.

Людей волнует лишь один вопрос. Но главный оратор упорно делает вид, что его не слышит.